Мертвые строчки

Просто-пошла с другим на свиданье.
Просто-он подарил мне букет роз.
Просто хотелось уйти от отчаянья.
Просто так!Всё невсерьёз!

Просто-прыгнула в машину к другому.
Просто-уехала с ним в кино.
Строю жизнь по-иному.
И в бокале теперь белое вино!

Просто кинула тебе пару слов.
Обидела?Извени,прости.
Не измерила на чаше весов
Свои фразы,прости!

Просто-хочу,чтоб ты понял.
просто-хочу,чтоб ты осознал,
Что ты у меня всё отнял
И ничего взамен не дал!

Сердце-больной камень в груди...

Сумрачное утро пробудило ото сна,
Забыв горечь прошедшего вечера
Приласкав мечтой усталые глаза,
Я что-то ищу, хотя уже нечего…

Пустые слова, словно ложь убивают
Застенчиво, больно терпеть это все!
Заманит та грусть, как это бывает,
Я рвусь, умираю… за что? За кого?

Нет, на самом деле еще не все поздно,
Полезно думать о чем-то высоком.
Совершенно спокойное мертвое солнце
Меня утишает, все превосходно.

Солнце светит, идет снежок
Все как обычно, если не урок
На который спешит ученик
На который уже опоздал
Но он все же бежит
Как будто что-то узнал.

Вот пришел он уже туда
Учитель на него кричит
Но теперь рад ученик
Он никуда не спешит
Пришел он на этот урок
Пришел пусть не в срок.

После окончания он бежит домой
Он знает его там ждет отец больной
И отец без него не проживет и минуты
Его отцу стало очень худо.
Пришел ученик посмотрел на отца
Но отец уж мертв и застыла на щеке...

Взгляд безразличный,
губы – две строчки.
Белый больничный
ворот сорочки
саваном тесным.
Воздуха мало.
Звук, будто треснул,
хрупким бокалом
сброшенным на пол,
крестик нательный.
Время – по капле.
Миг запредельный
сжался до точки.
Сердце устало.
Только две строчки –
был… и … не стало.

Действительность убивает меня
Предчувствуя наступление нового дня
Становится плохо как никогда
И так каждый день так всегда.

Снова новый день наступает
И снова ночь на день сменяет
Так хочется хоть что-то изменить
Хоть как-то ночь продлить.

Но вновь ничего не происходит
Вновь я сижу на краешке надежды
И кто-то постоянно рядом ходит
Как будто я не вижу под одеждой.

Так сложно это мне понять
Так сложно в этом мире жить
Я так хочу сейчас вниз упасть
Я так хочу себя убить...

В июньском солнечном бурьяне
Переплетёны скаты крыш,
Молчат небесные скрижали,
Лишь ветер прорывает тишь,
По проводам скача игриво,
И обдавая сквозняком
Деревьев скошенные гривы,
На придорожии пустом.
Машины мертво у обочин
Забылись летним, ватным сном,
Весь город пеклом обесточен,
Плюющим в облачный проем.
Асфальт иссушен, воздух тяжек,
Сезоном знойным встала жизнь,
Июньской солнечной рубшкой
Перекроена неба синь.
И хлады поздней зорьки жаждут
Районы, улицы, дома,
Когда...

Я все забыл... Забыл печали...
Я радость навсегда забыл...
Глаза на мир смотреть устали.
Живу, как будто бы не жил.

Живу ничто не поминая.
Я больше мертвый, чем живой.
Икона сломана святая
И в прах растоптана тобой!

Осень запрягает сани золотые,
Холодом дождливым мечет по углам,
Птичьих уст свирели все насквозь простыли,
Замостил брусчатку листопадный хлам.

Каплями плевки солнца собираем,
Торжествуем с каждой спазмою тепла,
Кашляет уныло ветров бурных стая,
И счищает лето осени метла.

Травяные лохмы заплелись соломой,
Долговязость ночи состригает дня
Светлые мгновенья, близится истомой
Мертвого простоя сонная пора.

Зыбкая надежда тает редкой искрой
Солнечных насмешек в стылой конуре...

Серебро дождя на мольберте окна,
Водный хор муз небесного братства,
Размельченная стужа сырого угля
Облаков, мокротелая паства
Луж стеклянных на стрелах размытых дорог,
Колпаки громовых перекличек,
Седовласостью скрученный воздуха смог,
И сердечная клеть безразличья.
Хмурь мирского холста, песни сорванных струн,
В оцеплении насыпи бледной,
Ночь крадется лисой, светлячков-звезд изюм
Спрятан в ватные рукава бездны.
Липнет сон на глаза, и дождливая дробь
Все стучится погодным неврозом...

Всё это было. Было до и было после,
Но всё, что до – то не дожило вовсе,
Но было Слово. Слово было до Начала,
Но Слово было Алефом вначале.

Всё это было. До пришествия Христова.
И - до Нашествия. И – после... Но до Слова.
И – до Потопа... до Распятия... до Веры...
До Искушения и до... до Смерти первой.

Всё это было. Было до и были струны...
Дорога дальняя до самого до края
От Ада Божьего до Дьявольского Рая,

И это все до времени безумно,
А в небе шли военным маршем чьи-то Луны...