Мерный стук колес

Адонис распустил пушистый лист,
раскрыл рулады венчик первоцвета,
пришло июньское золотое лето,
и воздух сделался прохладен, светел, чист.

Быть может снег застыл лишь в тех местах,
которые – бездонные, глухие,
в колодцах, в их глазницах, на щеках,
где стенки обрываются нагие
и сеют и сомнение, и страх.

Ах, золотой июнь, шуршит пчела,
и пробует собрать с цветка нектара,
скрипит рассохший обод колеса,
и лошадь сонная сначала стала,
вздохнула, после – медленно пошла.

Сокрылись...

Колдовская ночь
Душу в клочь!
Сердцу – невмочь.
Разорвано в рвань.
Страх. Див. Длань.
В горле гарь –
Пустыни угар.
Мороз, жилы, врез.
Брызнула в очи Ночь.
Душа. Кровь. Топь.
Ночь – белый холодный хрусталь.
Усталостью проступила сталь.
Вселенский беззвучный звон…
Немоты смысл сгущён –
Кровью всей объяснён.
Вопль и крест.
Ров и свод.
То ли к смерти,
То ли к жизни приговор.
Знак и лик.
Под камень иль в лёт.
Крылом жжёт.
Высшим сбило с ног.
Чудотворен снега ток.
Воля.
Бог...

Между тенью и солнцем скользнул ветерок,
Прислонился к стеклу, дверь закрыл на замок.
Я дождался его после долгого сна.
Он мой пыл охладил, пыл вчерашнего дня.

Я увидел вдруг свечи, цветы и портрет.
Кто-то прятал их здесь от меня столько лет,
И Божественный свет проявился на цвет,
А я думал уже, что его больше нет.

Слева-шкаф, справа-стул, помню, ветер подул.
Из открытых дверей по вискам полоснул.
Снег на шапке моей таял, падая вниз.
Я был счастлив тогда, я пел песни на бис.

И...

В старом городе губернском,
У подножия горы,
Жили в доме деревенском
Две красавицы-сестры.

Станом стройны, ликом нежны,
Нравом кротки и чисты,
И добры, и безмятежны -
Воплощенье красоты.

Звали старшую Наташей,
Ей от роду двадцать лет.
И Наташи нашей краше
В целом свете просто нет.

И вторую вам девицу
Уж представить я готов:
Звать Еленой молодицу
Восемнадцати годов.

Чем девицы эти жили.
Я включаю в свой рассказ:
Зарабатывая, шили
Сестры платья на заказ.

Как-то...

То равнина, то ухабы -
Катит жизни колесо.
Месяц тусклый тихой сапой
Заглянул в мое окно.

И чего бы было надо?
Хлеб, да сладкое вино,
На стене висят оклады,
Всем доволен, дом, тепло.

Только вот, во славу бога,
В дверцу тихо постучав,
На порог, как с неба воды
Девица – в руке свеча.

Был бы день, погнал бы всуе.
Ночь - ее я пожалел
И не знал, что буду в сбруе,
Хоть всю жизнь сидел в седле.

Вот, в зарю склонилось небо.
Не встаю я - стыло, рань,
Подождать бы, чтоб прогрело...

Пенсне поправляет месье, запонку, из янтаря,
в оправе, оторве не сказал ни слова, зова, не
было, прошляпил, кто и когда, разляпал, о том,
что могло случится, поэзия, странная штука,
без стука, втянет в авантюру, на издыхании по-
следнем, не дашь ладу, а маху.
Удар нанесён без замаха, разорванная рубаха,
кровоподтёк, клинок в груди, между четвёртым
и пятым, ребром, что потом, кровь, чаша, грааль,
быстро, быстро открыл окно, труп туда, темно,
грохот колес о стыки нет не успел остыть...

Меж нами годы... Это не сотрешь!
Не отыскать системы уравненья.
Есть мир, в котором только ты живешь
И уголок, где поселил сомненья.
Есть жизнь, в которой вовсе не легко
Нам слить пути в единую дорогу.
Твой горизонт, наверно, далеко.
А мой ползет настойчиво к порогу.
Но случай вышел в роли шутника,
Ему веселой грусти захотелось,
Что бы столкнуть не в вечном, а в пока,
Две параллели: молодость и зрелость.
...Ночной перрон... Колес прощальный стук...
Да, я не захотел, чтоб ты осталась...

В маленьком городе все, как всегда.
Плещется в тихой речушке вода.
На берегу мирно дремлет рыбак.
Рыбка клюет, да не видит чудак.

Стражник сердитый у главных ворот.
Входит, выходит, толпится народ.
Кто-то, споткнувшись, на землю упал.
Стражник следить за порядком устал.

Лепятся плотно, друг к другу, дома.
В узеньких улочках бедность сама.
Маленьких лавочек скудный товар.
Шумный, крикливый и грязный базар.

Псов шелудивых неистовый лай.
Нищий в лохмотьях канючит:"Подай!"
Блеет...

Я стою на полустанке.
Представляю: поезд вдруг
Пролетит и мне отставит
От колес щемящий стук.

Но стоят безмолвно ели,
Торжествуют глушь и тишь,
Потому что на неделе
Разобрали здесь пути.

Мальчик играл на аккордеоне
Давно позабытое танго
Следила за магией тонких фаланг
Публика на балконе

...а где-то уже шла война...

Что думал он в четырнадцать лет
О славе и пьедесталах?
Ему на прозрачных кристаллах
Цыганка гадала во сне

...а в небе уже били литавры...

Что скоро покинет родимый дом
Под лязг чугуна и колес стук
Заснет в вагоне полупустом 
Нескладный, как ангел, подросток

...а колесницы двигались к югу...

Когда запылает костром горизонт
И поезд, теряя...