Мелкие

Сегодня ты почти в умат,
Неадекватный адвокат,
Ты сам себе поставил мат
И выпустил струю.

Тебе стучат, тебе звонят,
Слюнявят баксы, точат яд,
Но это все не стоит трат,
Ты мир послал к бую.

Ты не Вольтер и не Дидро,
Но ты смотрел на мир хитро,
Пока хомяк посет добро,
Не слезть тебе с конька,
Но неожиданный финал,
Остановив безумный бал,
Ты заработал высший балл -
Твой памятник - века.

2
В карты играть - нельзя,
Дама побьет туза,
Больно - до синяков,
Больше - без дураков...

Ждём, появляйтесь, рождайтесь, выглядывайте,
радуйте, стариков, радуйте.
- На кого, оставить царство?
- Цур на ………………….
- Цур
Пополняйте ресурс, не «поп мастурбацией», а
творчеством и новым пророчеством, знанием,
нам на радость, а бесам гадость………………

Kazantseva Z.V.:
- Мысли мыслителя не объяснимы

qwert2011:
- Ясным днём, тёмной ночью, в туман, утром и
вечером, не объяснить мысли, мыслителя,
листья силы, корни слабости, кроны, короны,
звуки, ноты, вкус, укус, лишь художник...

1
Сей городишко неказистый,
имён..., излишеств... не знавал.
Лишь дядя ( родственник столь истый ),
здесь, ненароком, пребывал,
Евгения позвав, вдруг, спешно
( Но вышло, правда, безутешно! )
в свою обитель — Сказку-Дом,
по виду — Храм, с большим крыльцом,
да над рекой..., в причудах местных:
Ведь по утрам кричал петух
и, знать, его природный дух,
гнал до красавиц, столь прелестных,
к ночным блужданиям, меж полей,
вдыхая запах шалашей...
2
Вот дядя — скучное создание
( Не оттого...

Она сидела вечером одна,
За столиком кафе, после работы.
Аккордеон Waltmeister, старина,
У ног её. Она смотрела ноты.

Ей не спешилось, как иным домой,
Учительнице школы музыкальной.
Бессонница возьмёт своё зимой
В оранжевой и одинокой спальне.

И будет крепкий кофе до утра,
И слёзы будут, и «Помилуй, Боже!»,
Мартини недопитое вчера,
И телефон, и сигарета тоже.

И будет взгляд, сквозь старое окно,
Ловить в ночи сверкнувшие снежинки.
И прошлое, как целое одно,
Изрежется на...

Люди-звёзды красивые, яркие,
В них сияние есть, нет тепла.
Люди-солнца сжигающе-жаркие,
Рядом с ними сгорают до тла.

Вокруг звёзд кружат люди-планеты,
Звёзды солнцем им станут навек.
И их жизнь — это солнца луч света,
У них спутник свой есть — человек.

Люди-спутники, мелкие массой,
И планеты их держат собой.
Им о воле петь будешь напрасно,
Им не надобно доли иной.

Люди-чёрные дыры, в себя поглощают,
И ни холод не шлют, ни тепло.
Всё до точки в себе уплотняют,
И не знают...

Король бубновый раз затеял
Повеселить дворовый свет.
И по свету гонцов рассеял
Созвать гостей на свой обед.

И благороднейшие лики
Стеклись в его чудесный дом.
Все бубны, черви, трефи, пики
И карты мелкие притом.

С вальтами там шептались дамы,
Дела решали короли,
Как вдруг - открылась створка рамы
И сквозняки гостей снесли.

Они ругались и кружились,
Кто разбежался по углам,
И громко карты возмутились,
Прося расставить по местам.

Не без внимания оставил...

Тыква пузатая,
Барыня знатная,
Важно на грядке сидит.
Взглядом презрительным,
Чуть снисходительным
На окруженье глядит.

-«Что ж вы все мелкие,
Хилые, блеклые?
Овощем вас не назвать!
Я вот-красавица,
Солнцу подобная!
Нет, вам меня не догнать…"

Дурочка, тыква, ты;
Да еще круглая!
Жизни тебе не понять!
Будешь ты съедена
Вместе с соседями.
Судьбинушки не избежать!

Дружочек любимый, мой серенький ослик,
Опять вы ко мне не заходите в гости.
Купила морковку и сладкую репку,
И самую модную в клеточку кепку.
Живу, как и прежде, от мостика - прямо,
Тоскую неделю, мой ослик упрямый.
Мне спрашивать, право, ужасно неловко,
Но слышатся ночью под дверью подковки:
И, раз, два, три, цок, и, раз, два, три, цок -
Танцуете с кем-то Морковный вальсок?
Ночами не спится и так одиноко,
И хвостик трясётся от каждого цока.
Вчера забегала за солью к соседке...

Я припомню все свои грехи.
Мелкие, серьёзные, крутые...
Напишу их, ставя запятые
И начну о них ваять стихи.

Грешен, блин. А кто есть без греха?
Кто поднимет преславутый камень?
Не погаснет под котлами пламень!
Покаянье - бред и чепуха!

Их, грехов - по пальцам перечесть,
А прочёл - конкретно удивился!
Всё нарушил! Впрочем, это есть:
"Не убий!" Хоть здесь не отличился...

Остальное - полный апперкот!
Отмолить? Не хватит сотни жизней!
Это, как дожить...

Голодных дней стеклянные глаза.
Лаборатория. С профессором евреем
мы разгоняем центрифугой время,
невольно ожидая чудеса.

Профессор шепчет в жидкую бородку,
иллюзий раб, отвергнутых идей,
в лаборатории - сыро, и проводка
бросает искры с каждым мигом злей.

Чу, вспышка, пламнь, мир во цвета окрашен,
профессор, - час триумфа всех светил,
и центрифуга закипела кашей,
тряхнула стены до корней стропил.

А из небес сыпнуло штукатуркой
- мир люди Вам – а дальше – стоп и – тьма...