Мелькает полуприкрытое лоно

Земля-галера в лоне тьмы ...
Рабы, скорбя, гремят цепями ...
Те непокорные умы,
Собой прикованные сами,
Армагеддон пройти должны!

О, Благоогненный Рубеж,
Тебя боялись, но и ждали,
Не смея выйти за манеж
Своих страданий и печалей
Великовозрастных невежд!

И в Царства Истины Врата
Живого Бога Поднебесья
Зовут скромнейшие Уста,
Даруя нам Трактат чудесный
С нерукотворного Листа!

Спасенье ж - в действии Огня,
Всеочищающего болью!!!
Благословляйте ж, не браня,
Того, кто в раны...

Не
___углубляясь
____________в
_____________природный
_______________________зАмысел,
жизнь
_____приукрасить
_______________силясь
_____________________и
_______________________тужась,
видим
_____порой
__________мы
_____________своими
___________________глазАми
__________________________все
явный
_____подлунного
_______________мира
____________________ужас!
На
___острие
_________искушений
__________________сидИте
________________________ли,
или
___уже
______их...

В прах и пыль превратились цари и короли,
Все, кто спрятан в бездонное лоно земли.
Видно, очень хмельным их вином опоили,
Чтоб до Судного дня они встать не могли.
Кто в сердце разум начертал строкой,
Тот даром не провел минуты ни одной.
Он милости Творца снискать старался
Иль поднял чашу и избрал покой.

Многотонной мандариновой подсветкой горизонт трещит по швам в вечерней луже
мягкотелого налета мая. Пар дождя толпится на асфальтовом поддоне.
Воздух липнет легким алкоголем к розе губ. На тигровом глазе неба
отпечаталась любовников душа. Ты веришь в душу
вишни, обретенную весенним пеленаньем? Ты веришь в нежность лона
сердоликом тающей звезды? Если, да – возьми мою ладонь –
она из льда ночного, она из млечной вены
полночи прозрачной, в ней серебряный огонь
и вод хрусталь…

Он рядом с океаном жил,
Прибоя шумом напитав
Безвестья золотые годы.

Пером поэзии служил,
Сердечный мёд лия в стихах,
На лоне солнечной природы.

Сквозь шелест изумрудных волн,
В гудках далёких, в крике чаек
Он слышал дивный шепот Музы, —

Плывущий в теплом ветре сон,
Счастливый и необычайный,
Упавший в мозг его, как в лузу.

И Муза пела о любви...
Дыхание иных пространств
В журчащем голосе её, —

Из глубины ли, издали...
Открыв в душе бездонный пласт,
Он пил стихи, словно...

Придёт безликое Пространственное Чувство,
Ошеломляюще стремительный Подъём,
Меняя качество оттенка лёгкой грусти,
Где становлюсь я Небом и Крылом!

Вне тела это Света ощущенье,
Бесформенно, но жизненно до слёз
То, лучшее из лучших Подношенье,-
Желанней миллиона алых роз!

Нет имени у Чувства и названья,
Приходит и уходит этот Свет
В родное наше сосуществованье
Предохранителем от каверзности бед!

С моею неумелою молитвой
Оно уходит снова в Высоту,
Безвременье с...

Земля-галера в лоне тьмы ...
Рабы, скорбя, гремят цепями ...
Те непокорные умы,
Собой прикованные сами,
Армагеддон пройти должны!

О, Благо-Огненный Рубеж,
Тебя боялись, но и ждали,
Не смея выйти за манеж
Своих страданий и печалей
Великовозрастных невежд!

И в Царства Истины Врата
Живого Бога Поднебесья
Зовут скромнейшие Уста,
Даруя нам Трактат чудесный
С Нерукотворного Листа!

Спасенье ж - в действии Огня,
Всеочищающего болью !!!
Благословляйте ж, не браня...

-Пора…
-Пора…
Встаёт Заря…

ДРАКОН расправил крылья
- Заждалась уж давно меня
Дракониха – Дракилья

Из наших Душ из наших Глаз
Из Огненного сердца
Вот-вот появится Птенец
Наш огненный Драк - Герцог

Пора…
-Пора…
Встаёт Заря…
Дракон расправил крылья
СВЕТ
Чихнул исторгнув столб огня
И растворился а Небе
СВЕТ


***

СВЕРХНОВАЯ

Развоплощенная звезда
Взорвалась
Да…
Взорвалась нестерпимо ярко
Потом так долго остывала
Долго. Жарко
Фонтаны света отдавая
Собою...

В глубь, в степь, в стон, в рог – колокол перемалывает воздух,
колокол восточного вздоха солнца.
В лед, в ширь, в плавь – ставни небесные бьются о шорох
овсяных стоков тумана.
Как прекрасна надежда, дающая смерти отдых, как священна весна,
дающая мертвому взгляду колос,
согретый губами медовыми ветра-южанина. Изумрудные
лиственные костры, хороводы полян

в девственных красках, улья дождей с радужной вязью –
не дадут спокойного сна в молочных гробницах
зимы. Грозы вещают, гроздья...

Забиться в угол от света, свиться лисицей снежной –
не так то просто, когда под сердцем тесто спеет – горящий уголь,
туго привязанный к злакам неба топленного.
Молчать слепотой, созерцанием сальным, матовым, туманом грешным
ползти между трав, пламенеющих дурью
густых мазков. Спрятать лезвие закаленное

в сонное лоно завязанных губ, лезвие проникновения
к плоти всеядного солнца, к горлу стоглавого горного баритона,
к блюдцам озер, сплюснутых бирюзой, яшмой, влажным
бальзамом подводных...