Медвежье молоко

Выпей стакан молока - он поможет уснуть:
Тело закроет глаза, а душа приоткроет,
Что бы сквозь ночь, шагов не сбавляя шагнуть
В мир неизвестный, который случайно откроет.

В каждом окне будто вьются у зеркала тени,
В каждой главе нашей книги прячутся смерти,
Дует с гор ветер, на крыльях несущий ступени,
Дует с гор ветер, ты слышишь? - дует с гор ветер.

Будто зовет, разбросав наши мысли пустые,
Будто ведет в высоте светом льющейся чашей,
Сквозь камень слов, что у сердца как часовые...

Что наша жизнь? Заботы море,
Страданье, радость, счастье, горе…
Вся суета сует в тетради…
Здоровье гробим денег ради.

Расшатываем наши нервы
И на ходу едим консервы,
Сплошную химию в букете
Несем домой в одном пакете.

Лишь с возрастом все понимаем,
К здоровой пище припадаем…
Лекарства, молоко коровье,
Все деньги тратим на здоровье.

Догорает ночной костер
И я чувствую новый поворот
Потому, что молоко опять убежало.

*****

Весной, когда растает снег
Я приду к тебе
И скажу, что люблю
Потому, что солнце
Вырабатывает гелий.

*****
Все тайны мира
Находятся в месте, где нет Ума
И поэтому, все дороги ведут в Рим.

******
Когда летящая ворона
Каркнет во все горло
Я пошлю тебе СМС
Потому, что с крыши
Капают сосульки.

*****
Когда я умру
Меня закопают в матушку сыру землю
Потому, что из недр галактики...

Сегодня шестнадцатое,
Июль.
Жара обдает унынием
Мутные окна квартиры.
Федерико Феллини
И ночи Кабирии
На пару с взъерошенной псиной
Проедают время лета.
Мирное опустошение.
Южные сны при свете
Городского солнца
Льются дыханием винным.
Надоедливый шум
Мечты.
Та, что разбавить в силах
Последние сводки
Глухой пустоты
Утонула в московских пробках.

Семнадцатое.
Рюкзак с утра раздался пенной массой.
Бодрячком
Очередная порция скандала
С престарелым родственником.
И, все-таки...

Я, Луций Домиций Агенобарб,
рожденный в Анции,
точно с восходом солнца,
лишенный нежности,
приученный ко лжи,
умалишенному капризу соучастный,
двуличный и сиюминутный,
натура чувственной души,
блаженству верный
гурман красы
и страха пленник,
мистических обрядов спутник,
проливаю воду с солью
в боль
исповеди черной
на последних рубежах
дыханья ветреного.
И пусть зовут меня
распутник,
но все-таки, какой
артист великий погибает!
Чертами Аполлона, Марса
Юпитера и Митры
жрецы...

Лето в сарафанчике из ситца
С зорькою румяною пришло
И давай шалить и веселиться,
Раздавать улыбки и тепло.

Нарядило в милые серёжки
Белые берёзки и ольху.
Тополям, растущим вдоль дорожки,
Предложило куртку на пуху.

Растрепало косы плаксе-иве,
Слёзы осушив ей ветерком.
И, надувши губки, побелило
Озеро туманным молоком.

Целый день без устали трудилось,
Всем вокруг стараясь угодить.
К вечеру притихло – уморилось,
Солнышко решило проводить.

И, любуясь бледною луною...

У реки в широком поле,
Там, где бабочки летают,
Там, где с синею водою
Солнце в салочки играет,

Счастье как-то поселилось.
С ветерком оно порхало
Над цветочками… Резвилось…
В общем, Счастье отдыхало.

От загребущих жадных рук,
От людей, не знавших меры,
Тех, что просили без наук
Побольше денег и карьеры.

Понять Счастье попыталось,
Для чего оно на свете?
Всем ли поровну досталось?
Что такое добродетель?

В общем, Счастье отдыхало:
То грустило, то резвилось,
То на солнце...

Берёза в платьице осеннем,
С печалью вышла на лужок,
Когда-то здесь ходил Есенин,
Играл пастух ему в рожок.
Летела музыка, кружила
Над детворою, над селом…
Была когда-то эта сила –
Есенин. Думы о былом.
«…Жива ещё моя старушка», -
писал Есенин. Пелена.
Как молока парного кружка
Ему была принесена…
Как велика ты Русь, Россия.
Есенин с нами навсегда.
Его стихи мне, как мессия,
Летят сквозь время и года.

моей соседке-грымзе нелегко,
но вот сама она легка впомине:
бессоница гнетёт... пью молоко,
любуюсь отражением витринным.

делить, делиться или поделить?
но как-то не подводятся итоги...
плывут на юг большие корабли
в угоду упоительной погоде.

Районный городок. Был день весенний.
Природа богатейшая. Теплынь.
Сады в цвету. Приют благословенный.
Обласкивало солнце неба синь.

Взгляд умилялся дивной красотою.
Река светилась яркостью лучей.
Она встречалась первая с Зарёю.
И мы в неё бросали свет очей.

Ничто не нарушало мир, казалось.
Здесь царствовал блаженнейший покой.
Рыбёшка, серебрясь в воде, плескалась.
Рой мотыльков кружил над головой.

Приехали сюда мы на гастроли.
В бригаде было тридцать человек.
Был зритель...