Майский ребенок

Ты помнишь, как мы встретились с тобой?
Черёмуха цвела, благоухала.
Я наломал букет тебе большой
и ты его, как облако, держала.

Черёмухи пьянящее вино
своим чудесным тёрпким ароматом
нас обволакивало сладкой пеленой
под акварелью майского заката

Твои ресницы о любви шептали
и приглашали в душу заглянуть.
Как книжечки, они судьбу листали
и умоляли их не обмануть.

В майский вечер, теплый вечер вдалеке гремит гроза.
Испугавшись, повернула, чиркнув небо стрекоза.
Невозможно, неподвластно повернуть любовь назад,
В каждой строчке твоих писем вижу я твои глаза.
...Я прощаюсь.
Память вспышкой озарится под названьем "де жа вю":
Те же будни, те же грозы - только ими и живу.
Каждый вечер повторится, время словно вспять идет.
Снова будни, снова грозы,стрекозы опять полет.
...Я прощаюсь.

Вот такой вот трудный я ребенок:
Всё тороплюсь собрать опавшую листву…
Глаз любопытный: хватит ли силенок?
И крики зимних птиц уходят в тишину…
Я не оставил рвения с пеленок,
Найти свой долгий, но желанный путь.
На горизонте прошлого ребенок
Готовится, как в первый раз шагнуть...

- А почему, где барин жил,
это место несвободы Мызой
называется?..
- Мыза и Мыза, кто ж её
знает почему…А несвобода…
Кому может и так, а кому
воля вольная: давно, мне ещё
матушка сказывала, тамошний
барин при живой жене с
актриской спутался…
- Как это «спутался»?
- Ну… Иди, иди, гуляй,
любопытный какой!

( из детского диалога с
прабабушкой Варварой
1901г. рождения)


Прохлада. Вечер. Путь прямой
Через громаду кущ не райских -
Сквозь пышный свод черёмух...

В кашле майских зефиров
Собирал урожай дождей,
На простуженной лире
Отыграл партию сна.
Колесницей водных коней
Загонял тоску в путь-дорогу,
Да листал страницы убогих,
Перемытых, пасмурных дней.

Находил и терял в мутных реках
Истечение влаги любви,
Вспоминал откровение света
В оборотах холодной тьмы.
Где ты спишь, мое сочное лето,
Что плодилось медовой зарей,
Что румянило воздух дневной
Теплым шелком сердечного ветра.
Шли дожди…

Сажей по сурику кисти ударили -
Тучи накрыли закат.
Майские сумерки сердце измаяли,
Белый колышется сад.

Что это? Кровное? Плоти волнение -
Бой соловьиных часов?
Или бесплодное духа томление -
Шаг на русалочий зов?..

Мучает бедного, в образы грудится
В томной сиреневой мгле -
Всё, что для смертного, если и сбудется,
То не на этой земле.

Хитро блещет улыбка месяца
В синем атласе майских сумерек...
Приземляются в мир кудесницы
С парой новых хрустальных туфелек…

Сказки добрые в книгах пишутся,
Жизнь словами там оторочена...
А в реальности столько лишнего,
В райских яблочках червоточины…

Не тому ли по блюдцам вертятся,
Обещая рассвета зарево?..
Но усердно плетут над дверцами
Полотняной завесы марево…

Золотые ключи потеряны,
И чудовища ждать отчаялись
Тех принцесс, что рукой уверенной
От горошин мечты избавились...

Душа-ребенок выбором случайным
Себе кумиров ложных создает:
«Авторитетен», «глуп необычайно» -
Легко меняя, штампы раздает.

Душа-юнец – весьма категорична:
Себя возносит… больше никого
Или считает в выборе «логичном»
Венцом творенья гуру одного.

Душа, взрослея, делаясь огромной,
Вершин касаясь, выше чем Памир,
Себя находит искоркою скромной,
Её учитель – весь бескрайний мир.

Хорошо быть просто
Радостным ребенком
Баловаться, прыгать
И вдруг замерев – молчать
Здорово на миг стать
Маленьким ребенком
И собою можно
Протяжно зазвучать

Ласкает майский ветер душу.
Сакура поздняя цветет в саду.
Иногда бывает счастье.