Матушки шиптон

Мы - путники по Матушке Земле,
Мы - Мудрости самой ученики,
Мы - судьи на своих добре и зле,
Мы - буковки со-творчества строки,
Мы - сеятели выбранных щедрот,
Мы - их же собиратели-жнецы,
Мы - воины души своей высот,
Мы - матери, мы - дети, мы - отцы.
На службе наших сущностей в пути -
Земля, вода и воздух и огонь,
А цель у нас - едина - обрести
Духовных Душ Божественности Трон!

Узнаю тебя, Россия, снегом взбитую,
Да морозным ветринушкой припудренную,
Узнаю тебя, матушка, накрытую
Ледяною порослью, да смутою
Неба, облекающего холодом,
Рукавом зимы взмахнувшим, легкие
Забивая свежестью, измолотой
В жерновах природных, локоны
Распустившим снежной тиною,
Узнаю тебя, Русь приблудная,
Наконец-то крылья раскинула
Зимняя стихия лютая.

Вьюга дикая, оголтелая,
Замети следы осень-матушки,
Слякоть застуди мягкотелую,
Снежным веером, сыпля на́ душу.

Стосковалася по зиме она,
По морозецу разрумяному,
По саням лихим, да по таинам,
Что белилом дней в иней спаяны.

Пошуми с чуток, опрокинь снега.
И в глухую степь уноси себя,
Дай нам радости встретить холода,
С ясным солнышком на узорах льда.

Мне тяжело теперь смеяться,
Рыдать, ломать и восхищаться.
Я перестал почти бояться
И с женщинами целоваться.

Я перестал уж злато мерить,
А начал думать, делать, верить.
И если хочешь ты проверить,
Тогда прошу тебя измерить
Всё то, что Бог наш сотворил,
И ты тогда умеришь пыл.
И сам поймешь, кем раньше был,
И что на святость говорил,
И где кого, когда убил
И сколько душ ты загубил.

Тогда то только ты поймёшь,
Какою «правдой» ты живёшь,
И где Реальность, а где ложь,
И где ты...

Добры молодцы,
Красны девицы,
Вами молимся,
В вас надеемся.
Ста́ры матушки,
Отцы строгие,
Ваши братушки,
Всей сорогою.
Дочи слаженные,
Длиннокосые,
Чад бесстрашных,
Станом рослых,
Берегите вы
Всею силою,
Чтоб густой травы
Не сбирать с могил.
Вещим светлую
Вам судьбинушку,
Горечь ветхая,
Ходь чужбиною.
Будет ясною
Жизнь пригожая.
Сгинь ненастие,
С диток божиих.
Сами справны чем,
Тем поделимся,
С славным молодцем,
Да свет девицей.

Тетива моих радужных чувств
Обожгла, что малиновый куст...
Я люблю тебя, матушка Русь,
Я люблю тебя, жизнью клянусь.

Трын-трава где-то спрятала груздь,
Острова утонули... и пусть,
Головы потерять не боюсь:
Прочь слова - я душой оторвусь...

Кружева, я от вас закружусь...
Синева, я в тебе растворюсь...
Русь, люблю тебя, Богом клянусь -
Эту Даль,
Эту Боль,
Эту Грусть...

Мне все равно, что скажут люди!
Мне все равно!! Мне наплевать,
Когда по меркам меня судят,
Когда пытаются унять...

Мне все равно!! Стреляйте в спину…
Мне все равно!! Вам посмотрю в глаза…
Я не святой, но правда сгину,
Оставив вам лишь путь назад!!

Мне все равно!! Я не уйду так,
Как вы пытаетесь сбежать…
Я не точу в ночи тесак
Мясницкий, что бы жизнь отнять…

Мне все равно!! Ха!! Клоунада…
Вся спесь на вас, вся грязь и ложь…
Могила-матушка вам рада,
Идите, коль вам невтерпеж...

Лето, как земля обетованная,
Манит лаской лето, как магнит -
Молодая женщина желанная,
С алою стыдливостью ланит.

Девушка несовершеннолетняя,
Небом приглашённая к венцу.
Зори, ночи совершенно летние -
Лету молодому всё к лицу -

Зелень изумрудная и чистая,
Сладость земляничная полян,
Солнце золотистое лучистое,
Утро в дугах радужных гирлянд...

Спелые плоды даёт в приданное,
За невестой Матушка-Земля.
В пленниках прелестного создания:
Перелески, степи и поля...

Твой Вася Тёркин - наш герой, он всего иного пуще,
А может круче, в нём порой, смысл кроется погуще…
Как бы ни была горька жизнь без правды сущей,
Слово молвим про бойца и мы в строке кипучей.

Первый склад про молодца, в дни годины скорбной,
Веленьем совести – борца, утвердим в пыли походной.
И забыть, того, не вправе, мудрой мысли верен чёт,
Наш герой привязан к славе, раз - родился, на два почёт.

Жар уходит за пригорки, в так далёкие края,
Замерзал Василий Тёркин в шубке белой...

Не добрые мальчишки вслед смеются.
Кричат: «Дурак!» и пальцами воротят свой висок.
Ах, горько мне! И от обиды слезы навзрыд рвутся,
К земле наклон, и камнем в лица, ненавистные, яростный бросок.

Визжание и смех сопровождает камень непослушный
Вдали беспомощно взметнувший брызгами песок.
Я нагибаюсь, и звуки молкнут, в тишине гнетущей
Огромного булыжника, мной поднят, бесформенный кусок.

В глазах детишек гнусных зрачки расширенные страхом,
И вот отпрянули, портфелями и папками...