Мастер класс

Октябрятскою звёздочкой,
галстуком шёлковым алым,
Комсомольским значком
на моей Вы сияли груди.
Были в сердце моём.
А теперь Вас не стало, не стало…
Не заменит Христос.
Не заменят цари и вожди.
Эх, Владимир Ильич,
как мы верили вам, как любили!
Вражий класс истребили,
детей и дедов не щадя.
Мы легенду из Вас,
мы икону из Вас сотворили,
Статуй Ваших мильоны
воздвигнув на всех площадях.
Не хотели Вы этого.
Богом Вы быть не пытались.
Но воздетой рукой
указали Вы тот...

- Погадаю тебе.
Ворожу много лет.
Не противься судьбе
И послушай совет.

Ну, цыганка - чума!
Приглянулся я ей.
Не отстанет сама.
- Денег дай! Не жалей!

Отмахнувшись рукой -
Не твое, мол, добро -
Я смешался с толпой
И спустился в метро.

Полон душный вагон.
Задремал на ходу.
И услышал, сквозь сон:
- Спи, а я подожду.

Вновь цыганка. Кошмар.
Видно, вслед, шла за мной.
Охватил меня жар.
Я молчу, как немой.

Встать хочу, не могу
И болит голова.
Словно эхом, в мозгу...

Я вижу утренний закат, картину будущего неба…
И люди в ней, всего мираж, не больше чем крупинка хлеба.
Вдруг: - К бою! - прозвучал приказ
Солдаты ружья поднимают,
Беспечной похвальбы экстаз
В одно мгновенье погибает.
Развергся бой! Гром пушек, звон…
Плач падших стоны заглушает
Вознесся на костях палач на трон,
Где богачам одним внимает,
Их лестью совесть совращает,
Мол, боги деньги предвещают…
За кровь, за войны, за разруху,
За стоны матерей. Их плач…
Не слышит проклятый палач...

Прилюдно опозориться боится каждый,
Блюдя понты и надуваясь важно.
Однако, как нам любо лицезреть
Чужой облом и рухнувшую твердь.

Когда крушатся все надежды наши,
И руки опускаются – ну как жить дальше?
То втайне рады даже кореша,
Хотя притворно с утешеньями спешат.

Жизнь так и норовит влепить щелбан.
Лишь чуть расслабишься – и хлоп – в капкан.
Есть мастера унизить ниже плинтуса…
Никто не хочет оказаться в минусе.

Я помню лужи крови разбитые носы,
ты помниш в 5 Классе с тобой подрались мы.
с тех пор с тобой по жизни идем мой милый друг.
невзгоды и печали обходят нас вокруг.
С тобой по жизни этой шагаем старый друг.

Офицеры в отпуск долгожданный
Едут ежегодно отдыхать
Не в военной форме, а в «гражданке»:
Форму стало стыдно надевать.
Денег нет. Получка как подачка.
Да и ту не вовремя дают.
Подработки, огороды-дачи,
Бесквартирье, мат и неуют.
Нет ни уваженья, ни почёта,
Ни парадной формы выходной.
Списывают армию со счёта.
Травят необъявленной войной.
Генералы – Янусы двуликие.
Барственно вальяжна эта рать.
Полководцы, в общем, невеликие,
Мастера унизить и урвать.
На чужом горбу готовы въехать...

Квитень - квантовая матерь
Кантов точка вереницей
скапливаясь из столпа-
творичных атмосфер
без знаков где "STOP"
твой АМПЕР, поскрёбышек эры
чугунковых шариковым скатив со скамеек,
им откроет глаза на время,
на мир-пир, на царя-империю,
застеклит от морозца синего
да от птиц цвета вешнего,
она-де вечная, когтём распишется,
да раскудрявит весною перия,
да не склюёт зерно у форточки,
она-де жрица первобытных актриц
хранительница лиц и тотема,
она-де в системе, примёрзла к антенне...

Болею я, который день подряд,
И это называется простудой.
Врачи конечно снова говорят,
У вас товарищ грипп, а с гриппом худо.
Но как всегда не слушаю врачей,
Лечусь я по своей методе.
Стакан воды с утра, потом постель,
Так повторить раз тридцать вроде.
И вот гляжу я на себя. Остались,
На лице лишь нос да кожа.
Наверно что-то делал я не так,
Сначала повторить мне, а поможет?
Коль лечимся мы сами от простуд,
Не ведая, что с нами потом будет.
Не стоит, друг скажу тебе я...

В мире столько интересного постоянно происходит.
Жизнь нисколечко не пресная. Непрерывно колобродит.
В недра мировой политики (бедный, ко всему привык)
Проникает аналитиков тренированный язык.

"Положение ужасное." Диктор лает - ветер носит.
Кризис - рыба, типа красная. Журналист филе лососит.
Сколько их в филелососинге кто призвание нашли.
(А хотелось в баблокосинге.) И в анналы не вошли.

И в порочной бесконечности лижут общие места.
А душе, ей нужно вечности. Где покой и красота...

Шёл Странник по жизни своею дорогой,
Не просто гуляя, а к выбранной цели.
И вот впереди он увидел Удачу,
За ней побежал, но она отвернулась.
И Странника взгляд созерцал только спину
Сей дамы капризной, которая вскоре
Исчезла совсем, вовсе скрылась из виду.
И долго еще странник брёл огорчённый,
Смущённый, расстроенный вяло тащился.

Шёл Странник дорогою тою же дальше
И вот на пути снова встретил Удачу.
И снова она не лицом повернулась,
А Страннику к носу подставила попу
И...