Маск

Отпустите меня, отпустите,
Замерзаю в Раю я чужом.
Отворите дверь в Ад, отворите,
Я его обогреюсь огнём.

Я устал быть чужим в садах райских,
Слишком сладок их плод и претит.
Здесь нет лиц, всюду добрые маски,
Здесь никто никогда не грешит.

А я нет-нет ругнусь, всех пугая,
Во мне святости нет ведь ничуть.
Но душа во мне всё же не злая,
Но тоскливо ей здесь, просто жуть!

Только в Ад её чёрт не пускает,
Зла в ней нет — там не любят таких.
И повсюду она всем мешает,
Помещу я её...

Я не могу любить по христиански,
И я врагам пощёчин не спущу!
Не притворяюсь и улыбки маски,
Я не одену, если не прощу.

Грубить не стану, лицемерить тоже,
Тех, кто не мил мне, не зову в друзья.
Меня купить деньгами невозможно,
Не продаюсь, не подкупаю я.

Я не герой, но зная дрожь испуга,
Я всё ж не трус и страхов я сильней!
Крича от боли, я не предам друга,
И жизнь отдам, за близких мне людей.

Был жизнью мят я и битьём научен,
В ней обходить, зло драки стороной.
Но мне при...

Мир умножал души печали,
За маской друга скрыт был враг.
Дразнили горизонта дали,
Но отдалял их каждый шаг.

Всё как всегда и неизбежна,
Сезонов смена — ждёт зима.
Укроет мир периной снежной,
Из труб, дым выдохнут дома.

Себе подобных люди ищут,
Чтобы о них заботой жить.
Чтобы себя самих стать выше,
И их печали разделить.

Сокрыты от людского взора,
Причины истинные бед.
И не избегнуть им позора,
Над тем кто слабже их, побед.

За кровожадность, зубной боли,
Зачем-то Бог...

Не знаю что
сам себе предложить,
А выход найти
так сложно...
Но ведь без тебя
мне так трудно жить,
Мне без тебя невозможно.

Бросить бы всё...
Ведь сумел бы я,
Дошёл бы к тебе,
родная!
Но как же мне быть-
у тебя семья,
Любовь моя неземная!

Мне б руки сейчас
целовать твои,
Обнять бы твои
коленки,
А я,не познавший,
твоей любви,
Пытаюсь разрушить стенку...

Любовью своею
тебя напою,
И одурманю лаской.
Я спрячу подальше
печаль свою.
Закрою весёлой маской...

В царстве замок замыкает пространство…
В замке царёк отъедается впрок…
В парке парок испаряет пар панства…
В сказке мазок замазюкан в мазь-смог…
В дружбе дружить дружелюбно по диву…
В силищах сила стосильной мечты…
В Bille былины пестрят по витрине…
В маске сказатель казачит умы…

24. 11. 15

Прощайте турецкие пляжи
и волн голубая вода,
Из пряжи турецкой не вяжем
теперь свитеров никогда.

И ваши заморские яства
придется самим вам вкушать,
Пусть живо Османское царство,
России над ним не летать.

Так друг предает вдруг внезапно,
так в спину вонзается нож,
и жертвенной кровушки запах,
как маску сорвавшая Ложь.

И в воздухе пахнет войною,
но мира лишь хочет душа,
прощаемся мы с Анкарою,
хоть пряжа ее хороша...

Массы… Трассы… Ассы…
Обними меня любимый
Баксы… Таксы… Лясы…
Не бесплатно поцелуй
Морды… Рожи… Позы…
Тихо тайною незримой
Чук… Чувак… Вельможа…
Нацепи клаксон на руль
Тряски… Маски… Шоу…
Отпусти педаль удачи
WoW… Мэри… Стоны…
Поднажми на тормоза
Зоны… Хляби… Грязи…
Всё – приехали – козаче
Звоны… Чао… Бл@ди…
Выхожу – как спесь-слюна?!

27. 11. 15

Когда-то полмиром
Владела она,
Столица Пальмира
На все времена.

Но город великий
Взорвал, погубил
Торгаш многоликий
Под маской ИГИЛ.

Испания дедов,
Свободы провал,
Где, крови отведав,
Фашист ликовал.

И думалось им:
«А вот если смогли б?»
А мы отстоим
И Дамаск, и Идлиб.

Быть может, в пустыне
Полягут враги,
Не будет Хатыни
И Курской дуги.

И Сирии чаша
Потерь и побед –
Испания наших
Бушующих лет.

Тут мальчики в бой,
А вокруг торгаши,
И с той, и с...

Под сонным блеском
зимнего огня
стонала вьюга,
будто билось сердце
поверженного льва,
и над рубцом луны
вздыхала полночь,
вторя сотням мудрецов.
Холодной тьмой,
как материнской лаской,
укрыло небо
колыбель твою и боль.
Под африканской маской
ночи
вечный страх
тебе дарил дыхание и жизнь.
И слёзы таяли
на простыне дороги.
И кто-то там,
смотрящий сверху вниз,
поглаживая ветер, улыбался.

Пепел полночи.
Полночь в глазах.
Поговори со мной,
поговори.
За окнами снег
и бирюза
фонарного света.
Дыханье
в груди –
как окрик ворона
серой вьюги,
вцепившегося
в паутину ветвей.
Сквозь маски фасадов –
сердца гул,
словно
навязчивый
шум дверей.
В который раз
вчерашняя свежесть
отдаст вином
заспанных глаз.
Одиночество
или нежность,
уже не важно,
в который раз.