Март

.
Зреет взрыв. Критична масса.
Тянет зло в воронку мир.
В точку невозврата трассер
пущен… Вздыбился эфир.
.
Сорван ложью путь к отходу.
Идеальный шторм грядёт.
Путы пали. Кукловоду
двигать нечем гнёт вперёд.
.
Только буря. Только смерть.
Хаос взрывом из-под спуда.
Радиоактивна твердь
ради власти. Шок испуга.
.
Ужас крыльев ночи мрачен.
Выход заперт. Вход проплачен.
Будет флаг войны подхвачен.
Дух России не утрачен.
.
Вал преображений близок.
Грязь и шелуху сметёт.
Старый...

.
Течёт во мгле струёй тугою
ручей мещерский озорной.
Всё кажется иным, другою
наполнен лес ночной красой:
Крещенский сумрак… Плач дождливый
прогнал мороза след игривый,
и серый снег вокруг берёз
играет блеском неба слёз.
Богоявленская водица
бежит, спешит, в мой мир стремится;
притихший лес молчит… Не спится.
Поёт ручей; сказанье дивно –
Мещеры ночь внимает смирно…
.
Прошло двух тысяч больше лет:
потоки Иордана плыли,
громОвый глас и Духа свет
Христа Спасителя омыли...

Ночью было за двадцать,
А к полудню сугробы осели.
Я люблю этот месяц -
Полузимний и полувесенний.

Схватку солнца и льда,
Пересвист птичих раций.
Пусть спешат холода
По ночам. За капель отыграться.

Лютовали сегодня опять,
А к полудню сугробы осели.
Ты ведь тоже такой -
Полузимний и полувесенний.

Юлия Друнина

Мудрость жизни сокрыта тонко
И в событиях есть резон.
За окном вновь капели звонко
Будят утром, и на газон
Дождик льёт, не жалея, воду
И по крышам опять стучит.
Оживляет весна природу,
Дарит щедро тепла лучи.
Дни нам посланы даром свыше.
Ручейки вдоль дорог бегут.
Март надеждой волшебно дышит,
Обещая побед салют.

Они - чудесны, совершенны,
Какая грация и взгляд!
Мгновенья с ними так блаженны
Для стариков и для ребят!
Они с характером и нравом,
Всё понимают лучше нас.
И в доме пользуются правом -
Хозяйским правом, и подчас
Отводят грусть, тоску отводят,
И улетают беды вдаль.
Порой коты кругами ходят...
Вдруг исчезает вмиг печаль!

Они умны и так красивы,
Какой окрас и шерсти шёлк!
Коты дают нам бодрость, силы,
В погодных ритмах знают толк.
Кого - то Мурзиком назвали,
Кого - то ласково...

Не сложилось, бывает и злости,
Во мне нет ни к себе, ни к другим.
Просто грусть на секундочку в гости,
Заглянула, растаяв как дым.

И его горечь взгляд мне размыла,
Закипев, в глазах боли слезой.
Жидким льдом, пробежала по жилам,
Кольнув сердце, холодной иглой.

А март в этом году неприветлив,
Днём дожди, по ночам холода.
Ветром буйным, берёз голых ветви,
Гнёт к земле то туда, то сюда.

И как манны небесной я лета,
Жить устав сырой зябкостью, жду.
Заплутал я умом в мыслях где-то...

Вновь весна
растревожит душу -
нежных красок
любви пора...
И апрель сменит
март простуженный -
улыбнется солнце
с утра...
Зазвенит,
запоёт трелями
птиц, вернувшихся
в милый дом...
И надежда,
и радость весенняя
разольются
в пространстве
кругом....
Замираю...
Дыхание слушаю
оживающей
талой земли...
И душа моя
вновь разбужена -
приготовилась
расцвести....

Я проживаю в феврале,
в его последнем дне. Навечно.
Там, где поминки по зиме
скорее радость, чем печаль.
Откроет март парад-алле,
иззябший мир вздохнёт беспечно,
и солнца яростная медь
блеснет на небе, как медаль.

А я останусь в феврале.
Не перейду черты фатальной.
Там мне весь мир принадлежит -
озёра, реки, города.
Где мы чуть-чуть навеселе
и сделан снимок моментальный.
Там, до предательства и лжи.
Где всё на свете не беда

2010-12-13

Каких мне ждать ещё даров?
Каких ещё чудес желать мне…

Зима бредёт в измятом платье
вдоль нищих мартовских дорог.
И не найдя нигде приют,
взгрустнув по-бабьи, тихо тает.
И лоскутами поздних вьюг
подол оборванный латает.
Плаксив дырявый неба кров,
но с каждым днём всё выше, выше.
Лежит над самой нашей крышей
путь юго-западных ветров.
День потихонечку растёт.
Для начертания пейзажа
снег в ступе города растёрт
и смешан с газовою сажей….
Но время, вечный пешеход,
идёт по краю...

Не горек хмель, не сладок сон
и лунной дольки привкус терпок
(недавно было колесо,
теперь остался тонкий серпик).
По мутным мартовским ручьям
плывут февральские печали.
Пустая лодочка ничья
к бессонной пристани причалит.
Моя высокая хандра
ослабнет и отпустит горло.
И станет холодно и голо.
Но за мгновенье до утра
услышу я сквозь тонкий лёд
движенье соков и созвездий,
утиных стай ночной пролёт
над сирым рубищем предместий,
как просыпается трава,
пушится верба золотая...