Мантрам

На этом меридиане сошлись пути-параллели,
песчаным бурям назло весенние маки алели.
Здесь снов лоскуты сшивали , сплетали рыбачью сеть,
поскольку гласила заповедь - радоваться и петь,
птицам небесным вторя, и ходить по воде.
За левым - Луна следила, серебряников надел.
За правым плечом надежда - оранжевым померанцем,
В день седьмой отдыхали от божественных танцев...
Любопытная девочка, непослушная дочка
(то ли хитрюга-змей, то ли просила ночка)
жарким июльским утром яблочко сорвала...

Ворвался в мою жизнь негаданно-нежданно…
Как ветер пролетел знобяще и желанно…

Я помогу тебе расправить крылья Светом…
Ты задаешь вопросы, ждешь на них ответов…

Энергии Любви и Кундалини-йога…
Рисунки для тебя и всё идёт от Бога…
Сейчас у нас с тобой переплелась дорога…

Хранитель-ангел – это я…
твоя изменится судьба…

Со мною повстречавшись вновь
Ты обретаешь МИР, ЛЮБОВЬ…

Сквозь сны, сквозь души, сквозь сердца
Летит энергия Творца…
И пенье мантр, блики звёзд,
Виденья...

Три слова
четверть века повторяя
как мантру…
как молитву…
как урок…
по лезвию
как по земле шагаю
и по воде
как по небу летаю
упасть и утонуть
не вышел срок...

давит
одно другое третье
перегружая выше меры
и никому нет дела до того
под каким ты прессом
раздавлен и одинок

/беззащитно…/

брошенный на произвол судьбы
гонимый ветром
пустой полиэтиленовый мешок
вне контроля
среда показывает норов и язык
обнажая несостоятельность
попытки подняться и прийти в себя
когда «я» расплющено механикой

/изъято…/

унижение
за что ж такое
словно целый мир взвален
и прирос к горбу глобус
но даже если рухнешь
то поднимут и заставят
когда сам...

Энджейл! Брось всё. Приезжай!
Буду ждать в своём вигваме.
Заварю китайский чай.
Позвоню к обеду ламе,

И скажу: -«Не нынче, гуру!
Мантры петь мне недосуг.
Я к обеду жду Лауру.
Без меня, мой старый друг».

Дверь Марго ключом откроет
Мастер спрячет свой кальян.
Она жестом успокоит.
И присядет на диван.

Я у ног её прилягу,
Начну с пальцев – целовать.
Неприлично это магу –
Чувствуя, не обладать.

Как МерлИн не восхищаться,
Её талия и грудь…
И как мне не подниматься
Выше...

Маг не верил в красоту,
Силу чтил превыше Бога.
И вела его дорога
В Запредельную Мечту.
Был он горд сознаньем власти
Над Землёй и над Звездой.
В Силе – Разум! В ней же – Счастье!
В Силе – Вечность и …Покой!

С атрибутики смеялся:
Посох – нищего костыль,
Жезл давно в углу валялся,
Мантию покрыла пыль.
Свечки, жертвы, заклинанья -
Это Слабого игра ,
Как и мантры распеванья,
Так и пляски у костра.

Сильным будет тот, кто видит…
Тот, кто вне добра и зла.
Равнодушие обидит,
Но...

всё в мире движется туда,
где ждут, где будет встреча!
не упусти – зажглась звезда,
одарит бесконечность...


* * *

улыбаюсь во сне
тебе
пружины объятий
из душа вода
внутри
оркестр эмоций


* * *

эх были ж времена хиппов и вудстока
когда люди торчали от мантр и востока
и можно было промчаться вдоль тихоокеанского берега
автостопом нахаляву – по всей америке


* * *

опечатки сновидений
усмехнули будду
которого фрейд
изучает под лупой


* * *

осень плывет...

Не читай я Пруста,
Не читай Флобера,
Накурился б дуста,
Мол, какого хера?

Ну а так, культурный
(от Коэльо таю)
Со своей котурны
Я стихи читаю.

Раньше мне Есенин
был почти за гуру
Но теперь я вырос
В крупную фигуру.

Мне не надо мяса
(Не раджас, но саттва!).
Янтры, мантры, прасад -
Чем не ботхиссатва?

Будды, Вишну, Шива...
Кришна, Харе, Харе!
Скажете, паршиво?
А по по аватаре?!!!

Время ломает судьбу на крутых виражах,
Жизнь оставляет следы от болючих засосов…
Я потерялся в иллюзиях и миражах,
Я заблудился в глухих лабиринтах вопросов.

Сводит с ума мерзкий крик бесконечных звонков,
Вычеркну жён и подруг телефоном о стену!
Тянутся мантрами строчки беззвучных стихов,
Снова прощая далёким и близким измену.

Дверь на засов, никаких по ночам интервью!
Пылью вчерашней лежат на столешнице грёзы.
Вырежу бритвой из песни припев "I love you",
Вновь наливая в стаканы...

ритмичная вселенная архитектуры эпох
развесила гирлянды перемигивающихся звездочек
и бегают мурашками мерцаний
радиосигналы ракушек галактик
по обнаженному зеркалу небесных сфер
в чаду античного фимиама
посейдон на крыше эрмитажа
предался оргии с любвеобильными кариатидами
линия горизонта неразличима во тьме до слияния
пышные груди туч обнимают эрекционные небоскребы окраин
а желтая чакра луны истекая нежностью
капает зеленым абсентом на каменные лбы площадей
вырвавшиеся из узды...