Манговый сок впрок

Дух дубрав и тополиный,
Сок душевности берёз
На пути дороги пыльной,
Перекрёстками из вёрст,
Синь озёр, река - в долины,
Белой шапкой облака
На высоких точках мира,
Топь болот, леса, тайга,
Океаны и дельфины,
Море, синие киты,
Сель, орлы, снегов лавины,
Слог, мелодия, хиты...--

Жизнь! И солнцем обрамлёна,
В рамку золота влита.
Если сердце озарёно,
Если в духе высота,
То чего найдётся краше
Дикой родины моей!
И дороги пыльной слаще
Не сыскать в Вселенной всей:
Не найти души...

Близ кручины, за горою,
Где стоит и сохнет клён,
Речка вьётся бирюзою,
Навевая дивный сон.

По весеннему кипеньем
Полноводная река
Плещет радость упоеньем
На крутые берега.

Ближе, ближе волны всходят
Под кручины сапожок.
Клён надеждою исходит,
Жаждой сохнет бережок.

То накатят, то отступят
Волны вешние любви,
Встрепенётся, то остудит
Клён желания свои.

Как-то в солнечное утро
Набежавшая волна
Высоко взлетела --круто,
В поцелуе обняла.

Обнимала, целовала,
И не раз...

Солнце всходит сочною клубникой,
Красным соком по краям разлитой.
Шапка облаков на горизонте,
Пар волненьем через берег сходит,

Ветерок с восходом нежно дует,
Самолёт летит следы рисуя.
Нахожусь у линии обрыва.
Так вокруг безумно всё красиво!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2011-2015

Драгоценнее алмаза
колыбель садов твоих –
марта кровь – что винный сок,
безрассудной плоти заводь,
ночи юная богиня.
На губах твоих я таю
медом сахарной зари.
Принеси мне золотых
струн букет
для песни лета,
чтобы полдень смыл золу
в голубом агате неба.

Любовь, отдавшая себя всецело, до рваных струн, до ядовитого рассвета в глазах
багровых облаков, до помутнения озер ночных, любовь, разбитая о скалы
расстояний, ожиданий и тревог, она, еще в тебе дрожит осиной и осокой
под млечным заревом полуденного света, еще старается вдохнуть в закатный прах
луч свежей крови. Осенний дым волос, мелодия усталых
нежных губ, ладонь, слезоточащая росистым соком

и диадема кротости луны – твои открытые границы. Алмазным наконечником
пера несешь по...

Кто-то любит плоды абрикос,
Так, что пышным любуясь цветеньем,
Прямо в собственном дышет окне -
Нежным запахом, с лёгким забвеньем.

Прислонилось к стеклу деревцо.
День апрельский собой украшает.
Бросив взгляд в поднебесье - оно,
Друга жизни себе выбирает.

Дружбе долгой - недолгою быть?
Благосклонна ли, нынче, природа?
Но, согретые жаждою жить,
И деревья и люди... уходят.

Чтоб вернуться и, вновь, зацвести.
И любуясь плодами своими, -
Счастье, в мире своём, обрести,
Для души...

... Я на Вербное – в лес, что у ближней протоки.
Только вербы здесь нет: всё тальник, да тальник.
И берёзой ещё не накоплены соки –
В ожиданье апреля невинность хранит.

Не готовы к визиту подснежников горки
И речная вода заколдована льдом.
Задержались пернатые в командировке –
Заскучал без ремонта заброшенный дом.

Этот северный край, не теряя надежды,
Утомлённый зимою, грустит о весне.
Но уже и морозец капелью прорежен,
Да и солнце смакует подтаявший снег…

Вечер.
Слизывай
брызги
малиновые
на соснах
острых,
налитых
липкими
бликами
солнца
позднего.
Млечных
полей
елей
вдыхай
стихами,
руками
теплыми
трогай
дороги
гриву
львиную,
в окнах,
небес
разлейся
сиреневой
ленью,
струись
соком
высокой
травы,
бериллом
холодным.
Сойдись
с вечерним
теченьем
рябью
рябиновой
хляби
захода.
Вечер
плодом
созревшим
вешает
винный
рубин
в изголовье.

Я думала - ты принц. А ты... Ну ладно.
Всю жизнь мне наступал на уши складно,
Красиво говорил, как будто пел,
Лишь ночью расслаблялся и сопел.
Я думала, ты любишь мою душу,
А оказалось, ты меня как грушу,
Слащаво грыз, высасывая сок,
Пока господь мне выстрелом в висок
Не указал на кривизну дороги -
Спасибо вам за эту праду, Боги.
Любила я - ты это не ценил
Прошу, прости, но как ты утомил
Меня своим обычным невниманием,
Какое там взаимопонимание!?
Какая, нафиг, крепкая...

Изумрудная зелень,
Кремлёвский грузин,
Вспоминая о детстве,
Разрезал апельсин,

Музыкальные фразы,
Рубиновый сок,
Раскрывая гранат,
Он ронял на песок,

Огранённые камни,
Распугали орлов,
Засверкавшие звёзды,
Утешенье для вдов.