Манговый сок впрок

Собравшись рано по утру-
Костюмы,шляпы,мишуру,
Парик,декоративный фон,
Уходит цирк скорее вон
Из мест,лишенных новизны,
Где не горят сердец костры,
И нет умения смеяться,
Глазами детства удивляться.
Лишь лица постные- Откуда
Сюда явилось это чудо?
Зачем оно смеясь,кривляясь
Нам искажает всю реальность,
Мешает в поиске проблем,
Серьезных и насущных тем?!
Одев броню консерватизма,
А на глаза очки скептизма,
В усмешке крИвятся уста-
-Не верим в ваши чудеса!
..И варятся в своем...

Он опьянен
Она слаба
Чтоб удержаться от соблазна, и...
Впиться в губы сладострастно - лихого парня...
Молодца!
С друг другом не знакомы
А мир уж перевернут
Лишь похоть взгляда как магнит сближает четко их желанья...
И в унисон стучат сердца
И дрожь проходит сквозь дыханье......
Прикосновенье нежных губ, с которых сок сочиться медом,
А влажный ритм
Наполнит слух
Телодвижением знакомым...
...вот мелкий ток, от самых ног, по телу быстро пробегает..., толчек....толчек....еще...

Месяц родится.
Через запущенный сад
Светлой седмицы
Чистые дни пролетят:

Быстрыми тенями -
Через вишнёво-густой,
Светло-сиреневый,
А на заре золотой.

Всё-то здесь сбудется:
Соком нальются плоды.
Сердцу же чудится:
Большее могут сады.

Надо же, надо же -
То-то изрядная весть:
Глупые ландыши
Не приживаются здесь.

Все поливаются,
Тонко рыхлятся, и вот -
Не приживаются!
Может туман здесь не тот?..

Сочное, свежее -
Утро росою поит.
Самое нежное -
Скоро ли сад удивит...

все расписано
красками алыми
по скрученным венам,
все расставлено
местами усталыми
на колени…
и лицо вдавлено
в пустоту окон,
глаза отравлены
соками
дикого крика…
все исчерпано
на корню…
люблю или не люблю,
чего гадать
в слепое пространство
вечера…

Омела, Омела! И как ты посмела
Любимого друга сгубить?
Ты с ветром однажды к нему прилетела,
Молила в ветвях приютить!

Он принял твое одинокое зернышко,
Берег, как ребенка ласкал,
Листвой укрывал от палящего солнышка,
На ветках могучих качал!

Был тополь счастливый, высокий, красивый -
Ничто не смущало его!
Омела росла, набиралась силы,
Корнями впиваясь в него.

Шли годы. Омела уже повзрослела
И разрослась на ветвях.
А тополь высокий, давая ей соки,
Стал сохнуть и вскоре зачах...

Старательно буквы на лист записаны.
Как ставни – веки закрыты усталые.
Казалось, из слов все соки высосаны,
Уже пить НЕЧЕГО с губ твоих алых…

2.
Стихи должны быть злыми, бездонными,
Дурманить, плестись, не чеканя шаг.
Двумя трясущимися ладонями
С гряд бумажных черпается анаша.

3.
Казалось, ты мёртвый. Всё уже кончено.
Вдруг рифмы стучат как за ужином ложками.
И стих выстукивается утонченный.
Успей дописать. Ты же дружишь с кошками.

4.
Как бабочка ловится он - не пишется.
А...

в хрустальном шаре
развеянных дней
огненный снегопад


* * *

взорвалась белая роза
черным фимиамом
заглатывающей чувственности


* * *

сок аппетитного яблока
течет по губам и капает
дай и мне укусить подружка


* * *

кутаются ангелы в музыку
объятые трепетом белых лучей
дымится тибетская палочка


* * *

в пустыне космоса
звезда с звездою говорила
и ночь была безбрежна


* * *

уносит ветер забытья
в осенний ворох листьев
безмерности былые...

Ниже по течению
Нас ждет хрустальный водопад,
Ближе к горизонту
Нам руку протянет лимонное солнце,
И воздух вечерний
Наполнит своим поцелуем небесный фасад,
Когда ты напомнишь мне
О союзе воды и огня,
О свете луны в зеркалах бездонных колодцев,
О нервной волне, прожигающей дрейфом песок,
О том, как пылает весна
В журчащей стихии ручьев,
И зелени сок
Возбуждает пластичные гроздья
Древесных плетей,
И сходит лавиной в сады Афродиты
Спячка снегов.
Когда распахнешь ты мне воздух...

Джаз разбитых стекол,
Блюз из-под ножа,
Тени возле окон,
Некуда бежать.
Ночь скрутила руки,
Разметала сны,
Мы цепляем звуки
Тяжестью луны.
Черное эхо симфоний
Угольных небес,
Нас уже не вспомнят,
Нет свободных мест
В зале освещенном
Звездным конфетти,
Мы ночные боги,
Сбитые с пути.
Джаз разбитых стекол,
Блюз из-под рубцов,
Кормят черным соком
Черную любовь.

Среди руин прожитых мною лет,
Тоска и грусть оставили развалы,
Печаль воздвиглась, словно обелиск,
Что в поле боя память воскрешала.
Смешением тех лет сменялись Боги,
Там и Морфей с плеядой был во тьме,
Взывала к мощи руки Гиппократа,
А Купидон устлал тропу к тюрьме.
Недолог был поход мой к той темнице,
Где в сырости и мгле томился мой удел,
Удел любви, надежды, синей птицы
И страсти вечной мелькнувший предел.
У скальных стен, топчась и нервно глядя,
Ждала Любовь c глазами дикаря...