Малыши

Мы предков доведём до проседи,
На воду скажем, что огонь.
А книги мы читать забросили,
Ведь на хрена попу гармонь?

Мы не монахи, не послушники,
Родителей мы тяжкий крест.
Весь мир заменят нам наушники
И к ним программа СТС.

Нас не коробит смерть и свастика
И Аль Капоне наш герой.
Плевать хотели мы на классиков.
Шекспир? - Отстой и геморрой.

От Ксюши, женщины гламурной мы
Узнаем в Доме 2 сюжет -
Джульетта, девушка культурная,
Ромео делает минет.

Забил браток на все...

«Сердце мое в Господе помпезное,
Вознесся рог в Господе моём,
На врагов моих уста разверзла я,
О спасенье радуюсь Твоём» -

Так молилась Анна, в служки к Илию
Сдав своё дитя. А разный сброд
И шпаны языческой обилие
На святой наехало народ.

Женщина отбрила без прощения
Всех врагов, разверзнувши уста
С лексикой такой, что жрец-священник здесь
Углубляться в лексику не стал

(Бестолковым разъяснится после, мол,
Теми, кто провидит всё насквозь,
А какой рог вознесён был в Господе...

Однажды встретились два друга
На улице в разгар июля.
Подслушан был тот разговор:
Вам интересно? Вот и он.

Ну, как здоровье? – Не дождетесь.
– А Роза что? – Да полный мрак.
– Ну как с мигерой вы живете?
– Да как-то так.

– Я был в ту пятницу на море…
– Вас поздравляю. –Было б с чем. Врагу такого не желаю:
Крик шум и гам и нет терпенья.
Орал малыш до посиненья.

– Что в Оперном? – Поют и скачут, так само все:
«Кармен» Шопена, не иначе
–Шопена через стенку слышу,
Лабает так...

Посмотри в усталые глаза.
Завари-ка чаю, да покрепче!
В час, когда печаль в ресницы хлещет,
Трудно по живому обрезать...
Скрежет – по асфальту – тормозов...
Жизнь, малыш, – игрушка не для слабых.
Может, уберечь и не смогла бы,
Так согрею. Вот оно – любовь!
Год уходит, вслед за ним – и век.
Чувствуешь?! – уносятся столетья
И вдвоем в лесу времен, как дети,
Мы бредем, ступая в первый снег...

А знаешь, малыш, это осень стоит золотая,
И рыжий наш кот среди листьев опавших растаял.
Он мечется снова, но мы его там потеряли,
И птицы кричали, и долго в тумане искали.

А знаешь, мой друг, это кот заблудился в тумане,
И ищет дорогу, и нас плутовато обманет,
На ежика сел, возле лошади молча проходит,
И огненный кот, он по осени бродит и бродит.

Он сам по себе, не привык с нашей клеткой мириться,
В лесу золотистом, там всякое может случиться,
В избушке Яги отдыхают и духи и звери...

Аарону с Моисеем
Иегова дал наказ:
«Этот месяц всех главнее,
Первым будет он у вас.

Укрепит народ он в вере,
Ускорение придаст.
А язычников потери -
Нам не горе, а балласт.

В этом месяце линяем
За граничную межу.
Дабы вас не ущемляли,
Сам за этим прослежу.

Час отбытья от причала
Передаст с небес гонец,
В нём конец того начала,
Где прервется, наконец,

Цепь египетских страданий...
Страж сведёт вас до земли,
Где вы, пыль стряхнув с сандалий,
Молочка б испить смогли...

Из всех мальчиков, кричащих, голых,
Появившихся на белый свет,
Первых примечает Иегова,
Ко всем прочим интереса нет.

Если ты второй иль даже третий -
Вроде как Господь тебе не рад.
Здесь призыв идёт с приоритетом.
Это вам не райвоенкомат.

Говорил Бог Моисею строго:
«Разверзающего ложесна
Грудничка, пока без синагоги,
Освяти, дай знать на небеса

О том прибавлении приватном
У сынов Израиля, в реестр
Занеси его рожденья дату,
Из каких он появился мест,

В смысле, где родился...

«Переболит» - шепнула уходя
Переживу, бывало не такое!»
( Все было, было до тебя….
Все то, что было до тебя - пустое!)
«Перешагну, уйди с пути!
Маршрут до сели мне привычный»
(Уйти, как я смогу уйти?
Быть иль казаться безразличной.)
Я все решила, мне пора
Как буду жить, еще не знаю.
( Как буду жить я без тебя?
Зачем же я себя терзаю? )
Минута – вечность, ты кричишь -
«Себя губить всегда умела!
Переболит? Постой малыш!
Мне ты нужна! Ну, в чем же дело?»
И взглядом...

Не спастись мне в тишине
И не спрятаться от боли…
Ты не вспомнишь обо мне
Уже через 3 недели…
Мне же будет нелегко
Кажется всю вечность…
Ты прости меня малыш,
Вот за эту глупость.
Снова дождик за окном:
Слякоть, грязь и лужи.
Я мечтаю о тебе-
Только ты мне нужен!
…столько времени прошло,
Словно жизнь сквозь пальцы,
Только чувства не пройдут
Сколько не старайся.
Посмотреть бы вновь в глаза
Рассказать про чувства,
Но не веришь ты словам
Впредь не быть нам вместе

Не додали колену Данову
При разделе чужих земель.
Землемеру тогда поганому -
Плохо меряешь, перемерь –

Не сказала администрация,
Оформляющая разбой,
Когда вторглась евреев нация
В дом чужой как к себе домой.

Без удела оставшись полного,
Но в составе других колен
Племя требовала законного
Себе места на той земле.

Обделённое и лишённое
Затаило то племя боль,
Вроде как лицо приглашённое,
Не прошедшее фейс-контроль.

В Израиле колено Даново
Справедливость искало зря...