Мало

Ту вазу, где цветок ты сберегала нежный,
Ударом веера толкнула ты небрежно,
И трещина, едва заметная, на ней
Осталась... Но с тех пор прошло не мало дней.
Небрежность детская твоя давно забыта.
А вазе уж грозит нежданная беда!
Увял её цветок; ушла её вода...
Не тронь её: она разбита.

Так сердца моего коснулась ты рукой -
Рукою нежной и любимой, -
И с той поры на нём, как от обиды злой,
Остался след неизгладимый.
Оно как прежде бьётся и живёт,
От всех его страданье скрыто,
Но...

Учили в детстве - береги честь смолоду,
Ну Вы ведь знаете... как платье снову.
Потом, что слово-серебро, молчанье-золото,
Был вынужден принять я это за основу.

В пять лет узнал – де, ноги кормят волка,
Чуть позже пионервожатый кратко пояснил:
Чем меньше спишь тем будет больше толка,
Чем меньше ешь тем будет больше сил!

Недолго спал, ел мало и почти не пил (?)
Под руководством партии усиленно... тупил,
А, что до ног, - уж полстраны исколесил -
Чужие саночки, не покатавшись сам...

У меня было всё, но этого мало,
Ведь теперь я хочу перемен.
Хватит лжи и хватит обмана –
Забери меня всю к себе в плен.

Забери, обними и к сердцу прижми,
Прошепчи, что не бросишь меня.
И тогда я забуду прошлую жизнь,
Навсегда буду только твоя!

Мне надоело плакать и страдать,
Жить с ним, любить – тебя!
Себя от прошлого так сложно оторвать!
Ну так, давай же, укради меня!

Чтоб не пришлось ему мне больше лгать
И не решаться посмотреть в глаза.
Чтоб я могла спокойно ночью спать...

Что не выразить в словах
То сказать в стихах.
Что не слышна, то видна в глазах.

Какая разница жизнь.
Какая разница слова.
Какие разные взгляды.
Как мало общего.
Но как много в ночи,
И как сердца в ритм
Темное неба светлы мысли .
Как и сердца без слов понимают друг друга.
И полночь блаженна и свет не нужен.
А слова лишни.
Лишь свеча приносит облик на взгляд.
Она столь светла в чистоте.
Как ангел хранит покой
Не лгущий свет, что и сердца.
В ночи как глаза...

"Как женщину-загадку разгадать?"-
Из века в век мужчины размышляют.
Ответа и поныне не видать,
Амура стрелы нам сердца пронзают.

Что в женщине пленяет нас, мужчин:
Взгляд, поступь, мимолетная улыбка?
Разгадка где-то рядом, шаг один,
Шагаем и, увы, опять ошибка…

Ошибок за столетия не счесть,
Что мы, мужчины, глупо совершаем,
А та загадка, как и прежде, есть,
Ответа на которую не знаем.

А может быть не стоит нам искать:
Ответа нет у женщины-загадки,
Покрепче лучше милую обнять...

Порою снится, что попало,
И сон не вспомнишь утром свой.
Проснешься, миг, и все пропало,
Как будто скошено косой.

Но этот сон, как из металла,
Что верной выкован рукой.
Однажды, сбросив одеяло,
Я встал с постели сам не свой...

Меня машина лихо мчала.
Москва ночная предо мной,
Как дева юная блистала
В огнях рекламы световой

От Белорусского вокзала
К Кремлю я ехал по прямой:
Увиденное поражало
Cвоею дивной красотой.

И, вдруг, машина резко встала,
Как вкопанная, на Тверской...

Он кончил жизнь трагически,
Как истинный поэт,
Строкою, предвещая злую долю.
Годов сложил количество
Чуть-чуть за сорок лет.
И душу отпустил свою на волю.

Скорбели села, города
Тем олимпийским летом.
Москва прощалась навсегда
С мужчиной и поэтом.

Не слыл он клерикалом
И не безбожным был.
Как лампочка накала
Светил, светил…

У бога всуе не просил
Прощенья за грехи.
Душой терзался и любил.
И пел свои стихи.

На них тогда повесили
Политики ярлык,
Но просчитались критики...

Темнота густая
Вороном спустилась.
И гроза ночная
В небе разразилась.

Попрощаться можно
Со спокойным сном.
С неба льет безбожно
И грохочет гром.

Молнии ныряют
Змеями с небес.
Листья облетают
С крон берез-невест.

Быстро, незаметно
Вдаль ушли зарницы.
Отголоски слышны
Зевсовой десницы.

Небу скучно стало
Землю поливать.
Стал, мало-помалу,
Ветер утихать.

Дунув напоследок
Он совсем затих…
Из маленьких заметок
Получился стих.

Как далеки мои «когда-то двадцать пять».
Я знаю времени до «Happy end» в обрез.
Как вспышка жизнь, ее уж не воротишь вспять,
Так древа кОроток колец годичных срез.

Как мало, коли жизнь всего лишь только миг,
Твои полмига, еще ждущих, впереди,
«Рожденье – смерть» - маршрут, как краткий света блик,
Вдруг понимаешь после сорока пяти,

Когда уже наполовину отгорел.
Так страшно! Тянет оглянуться... Есть ли след?
И сколь среди людей таких, кого согрел,
Любил, рукой своею охранил от бед...

Месяц любви и два года страданий,
Кипа исписанных мною бумаг.
Только избавьте… без причитаний,
В памяти дивный остался Судак.
Вынесу мусор, а с ним и обрывки
Порванных мною тетрадных листов -
Это простые из жизни отрывки,
История сложена из многих кусков.
Будут проблемы: она не захочет,
Чтобы так просто забыли её.
Но ни к чему… пусть похлопочет…
К хорошему вряд ли приведёт это всё.

Размытые рамки последних свиданий -
Где целоваться, где нужно обнять…
Только избавьте...