Малиновый звон

Не вижу выхода я в этом всем огне,
Он пуст, бесцелен, полный бред всего лишь,
Как надоел пустым он звоном мне
"Останься!» - может быть помолишь.

А я не хочу быть в этом аду!
Я не хочу смотреть в зеркала, как в зарницы!
Наверно, никогда я сюда не приду...
Я сделаю просто: воткну в вены по спице!

Откроется речка, как горный поток
Святой, непорочный, библейское слово
И, может, тогда я найду потолок.
А чувство стены у лица мне не ново.

Я не хочу стремиться в рай как все.
Я не хочу...

Давайте люди глаза закроем, чтоб желание загадать
Наполним сердца любовью, чтоб сказку воссоздать
Мир сказки открывается и нас всех за собой зовет,
Ведь все чудеса случаются как раз под Новый Год.

В двенадцать часов вдруг слышится курантов звон,
И мы желанья сокровенные спешим скорей загадать,
Радостные крики слышны отовсюду со всех сторон,
И все подарки хотят от близких людей принимать.

Путь счастье с добром в дом весь год к нам стучится,
И пусть плохого ничего не с нами не...

Вернуть назад, что была раньше.
Все по забыть, как страшный сон.
Поверь, все было бы иначе,
Исчез души прощальный стон.
Ну время так не возмутима,
Спешит как звон колоколов.
И с каждым боем он доносит,
Судьбы отчаянный приговор

Бой курантов! Считая застыли бокалы!
И такой долгожданный двенадцатый бой!
Прозвенел!!! Новый Год!!! Время бала настало!
Звон бокалов хрустальных летит над землёй!
В этот миг как салюты летят поздравленья,
Рассекая своею красой небеса!
О, Всевышний! Продли эти чудо-мгновенья!
Подари нам на праздник Свои чудеса!!!

«И в этой сутолке всемирной,
Один на целый миp вокруг,
Брезгливо поднял бровь ампирный
Гранитный барин Петербург!»

Николай Агнивцев

В огнях парижские бульвары
Сияют. Позабыв про сон,
Фланируют в обнимку пары.
Etes-vous marie? * Как жаль! Pardon! **

А в Лондоне опять туман
И дождь. Под зонтиками в такт
Спешит прохожих караван,
Как стрелки часиков: тик-так!

Но в Петербурге холода,
Мороз. Торопится народ.
Принарядившись в лёд Нева,
Замедлила свой быстрый ход.

На Брайтон...

Адвент, наконец-то, кончается.
Осталось четыре часа,
а там, за окном начинаются
серебряные чудеса.

Серебряный иней искрится,
как отблеск от стен галерей.
Сквозь кружево веток струится
серебряный свет фонарей.

Похожий на звон колокольный,
трамвайный заливистый смех
звучит широко и привольно.
Повсюду серебряный снег.
Повсюду, повсюду, повсюду,
повсюду одно волшебство.
Грядет величайшее чудо –
серебряное Рождество.

Вот-вот Млечный путь закачается,
совсем как серебряный мост...

Звенят куранты.
Отбивая, чеканя шаг...
Опять черед....
И Новый Счет....
Младенца в гости, приглашая,
впускает в дом,
Грядущий Год!
В игрушках елочных, подарках,
в костюмах, масках, мишуре,
под звон бокалов стало жарко,
- веселье в доме и в душе!
За тостом тост - все всем желают
успехов, счастья и добра!
И в танце быстром увлекают
в Мечты.... Гуляем до утра!

Встреча с тобой напомнила мне
О нашей любви наяву и во сне.
Ты помнишь тот день
Когда встретились мы
Как были прекрасны
Наши мечты.
Я помню однажды, Вадим позвонил
Он сказал, чтоб я тебе перезвонил
Мы чуть поболтали и договорились о встрече
О, мне не забыть никогда этот вечер.
И вот день настал к тебе я пришел
Ничего не потерял
Мы шли по проулку, потом через мост
Такое чувство, что он немного подрос.
А после моста ты спросила меня
Нравишься ли ты мне
И конечно не медля, я сказал...

Пестротелые призраки снов
В промежутке неразборчивых слов,
Оттенки поздней зимы
И одинокое эхо "прости".

Невесомость открытых дорог
И Вечносмеющийся бог,
Застывшие капли дождя
Нитевидный пульс у меня.

Отрешенность ниспавших оков
И молитвы ничейных грехов,
В твердыне зыбкой и без окон
Каким нас одарит пороком?

Под звон колоколов
В промежутке молитвенных слов,
Рассвет ранней весны
И уходящие эхо "прости".

И знаешь, я рад мосту
Над излучиной горной реки...



Стихи...

Очень рано проснулся я утром
Мне хотелось еще полежать,
Но тут раздался звоночек
Это мне звонит моя мать.

Я быстро оделся, собрался
Умылся и побежал
Наверное папа нажрался
И мать как всегда избивал.

Я резко ворвался в квартиру
Мой папа валялся в крови
А рядом с ним мама сидела
Шептала: «Сыночек прости».