Мал

Ну и как же прикажете жить?!
Напрягается сердце с надрывом,
Приказали - таланты зарыть,
Стать покорным, тупым и учтивым...
- "Ты - велик и могуч, но... народ,
Получай свои водку и зрелищ,
Вот - работа, вот - дом, огород...
Что вам? Счастья?! На всех не поделишь.
И не парься, бери что дают,
А не хочешь, - другим будет больше,
Скажут совесть..., невежество... Врут!
Улыбайся и хлопай в ладоши".
А по жилам торопится кровь,
Греет душу сердечная мышца,
Бессердечье вокруг, не-любовь,
Как...

На свете жил один мужик,
И всё к чему мужик привык
В какой-то незаметный час
Пропало и мужик угас,
А с ним и мир его иссяк...
Всё это дело было так..
Была у мужика жена,
Но как-то раз она ушла,
Уехал сын, забыла дочь,
И стало мужику невмочь.
И он, чтоб горе утолить,
Однажды стал нещадно пить.
Пропил машину он сперва
За то, что бросила жена,
И всем при этом заявлял,
Что эту стерву сам прогнал,
Что дети сволочи и гады,
Пороть их гадов было надо!
В кругу нечаянных друзей
Нещадно...

Пред тобою, Господь, преклоняюсь,
Пред тобою, Всевышний, одним
И смиренно и искренне каюсь
За бесцельно прожитые дни.
Я на милость твою полагаюсь.
Мной в пустую, потрачены были они.

Извини, о создатель вселенной!
Не всегда я пример с тебя брал.
Вклад души моей вечной, нетленной
В бесконечный твой труд слишком мал.
Средь толпы попрошаек несметной
Очень долго без дела я зря простоял.

И молю у тебя я прощенья
И прошу тебя, Боже о том,
Чтобы знаний мне дал и уменья
В бесконечный...

Я смогла бы тебя полюбить
И оттаять в твоих объятьях.
Не легко мне тебя забыть -
Твое имя шепчу, как заклятье.
Сердце из льда начало согреваться,
Каменный панцирь трещину дал.
Наступила пора прощаться,
Счастья миг до кошмарного мал...
Я была бы счастливой с тобой
И не знала бы вкус одиночества.
Вновь мне в душу прокралась боль
Звон разбитой любви донесся пророчеством...

Обещанья любить до доски гробовой,
Мэри часто могла слышать в тисовой роще
И под гнёздами птиц растилалась травой:
Быть любимой, любить, что казалось бы проще.
Но однажды луна на колени её
Усадила мальчишку, он звался - Орешник.
Мэри громко смеялась: как мал ты ещё
И не надо гордиться, что ты, как все грешник.
В волосах твоих синь, а глаза, что цветы,
Мёд на тёплых губах и ладони, как мята.
Но не надо шептать про любовь- мы чисты...
Впрочем, хочешь, шепчи. Я одна виновата.
Я всегда...

Траурное шествие по дальним грозным берегам
ознаменовало древнее открытие,
Смерть из царства мрака открылась всем ветрам,
Мгла из преисподней явилась темнолика.

Как будто вновь родился голым я в рубашке,
На стыке двух миров, в межвременье слепом,
Как будто заживо сгорел в огне кромешном, бесшабашно,
И улыбнувшись солнцу, вышел в мир иной,
Как будто Ангел Смерти Азраил в мой дух внедрился,
Как будто Моцарт в моём сердце отравился...

Слетались горькие, отчаянные смерчи
на дикий...

В цепях тяжёлых умных слов
Томится правда в заточенье.
Не скинуть ей самой оков,
И в клетке строчек жить в забвенье,
В темнице текста быть рабой,
Пока не явится герой
И логики замки долой
Не скинет, пусть лишь, на мгновенье.

И пред душой, смыв слухов грязь
Без маски домыслов и сплетен
Предстанет правда и смирясь
Душа поймет, как лжив и бледен
При описании язык,
Как разум мал, а мир велик
И даже текст мудрейших книг
В сравненье с правдой тускл и беден.

Тебе в жизни очень повезло
А я, пожизненно несчастна,
Ты издеваешся все делая на зло,
Давно я уж забыла, что такое счастья.
Я помню миг розлуки,-
Сошелся клином свет!
Держал мои ты руки,
И здесь обмана нет.
Я знаю, ты любил
Но не меня, а свой лиш идеал,
Ты прошлое забыл
Мир без тебя безумно мал.
А я не в силах с прошлым роспрощатся,
Тябя люблю я так как и тогда,
Ты уходи, я буду возвращатся,
И так будет всегда.

Когда-то я был крайне мал, я был ещё дитя,
И к потолку меня отец подбрасывал шутя.
Ещё не ведая забот, я время проводил,
Но и в компании друзей я одиноким был.

И чаще я ходил один в окрестные поля,
Меня манила как магнит цветущая земля.
А там осколками небес синели васильки,
И шелестели камыши у медленной реки.

По правде, это не река – то был заросший пруд,
Такую «реку» воробьи лишь в брод не перейдут.
Но мне-то было невдомёк – такому малышу,
Об этом я уже теперь с улыбкою сужу...

Чем дальше отъезжаешь от Москвы,
Тем лучше видно, что Россия-мать,
Совсем другая, чем привыкли мы.
Попробую об этом рассказать.

Всего чуть больше чем полтыщи вёрст,
Вокруг пейзаж привычный,но людей
Почти не видно. Брошеный погост,
Деревни мёртвые, в домах не ждут гостей.

По-вдоль дороги, вроде бы должна,
клубиться жизнь, дорога это хлеб.
Казалось бы.
На сотню верст одна
деревня, где пока разрухи нет.

Ну ладно, трасса это не страна,
По ней нельзя оценивать страну,
Другая...