Мактуб Эдуард Дэлюж

Не слушайте звуков пустых магистралей,
иллюзий погони, затравленных бремя...
не умерли скрипки, они на ладонях того,
кто смычок поднимает на время...
на время игры или время прощанья...
такой не одолженной, полной свободы...
кто нежные струны принес на закланье
пустым магистралям , магистрам субботы.
задумайте ноту, озвучьте пострунно...
но не прикасайтесь к бездушным тетрадям...
играйте себя пока это возможно...
дышите по-буквенно...
не умирайте.


© Copyright: Эдуард Дэлюж...

Так немного - всего лишь семь заветных нот...
Попадая в такт и сбиваясь с такта...
У ног её любви коронованный бог,
У ног его любви коронована птаха.
О, эти строки вам, берущие сердце моё,
Читающие его построчно...
О, это вам, тем, кто алое пьёт вино,
Такое жаркое, что краснеет подстрочник.
Да, это тем, кто смелее говорит с красотой,
Кто не разменян, кто строкам цены не знает...
Строкой любви коронована белая ночь,
В ней безупречен тот, кто змей приручает.


© Copyright: Эдуард...

Люблю под небом всё, что Высоко!
Пол жизни моей уже пало в Лету...
Кто жить устал, тот пил Её вино,
Такое терпкое, как краски всех сонетов.
Среди смертей мой музыкальный бог
Войдет в сплетенье музыкой мгновенья,
И я прочту его единственный урок
На клавишах великого сомненья.
Притихнут клавиши,
Минор зальет восток,
На двух цветах рука моя играет...
Рояль так безоглядно умирает
На ноты капает новорожденный сок.


*Tibi et igni(лат.) - тебе и огню


© Copyright: Эдуард Дэлюж...

Omnia vincit amor et noc cedamus amori

Читать ирисы...
Строки, сжигающие вены,
Раздвигающие безвременье времени...
Прорастать сквозь смертельные мнения
Способностью выразить себя до конца.
Раскованность речи в этих поздних моих стихах.
Умирая от жажды сквозных фраз...
Строкой неровной читать ирисы на твоих коленях.
Изобилием взятого
После откровения живых глаз
Смывать грифельные следы с листа.
Моё Сердце/моя строка - будущая бабочка...
Живыми аортами сыпятся буквы,
И выше...

"Той охры листьев золотые руны"...*
О, это временное захлестнет навечно!
Сжигая речь, ты станешь целой нотой,
Побыв в железной правде человечьей.
Так поцелуи вечности приходят в мир людьми,
О, невесомость, постели мне возле дома
И травы млечные, и певчие сады,
Проросшие за грань немого слова.
Куда идти, когда устала тишина?!
Мембраной звуковой готовая испепелиться...
Звучи, струна, не подведи, звучанья жрица...
Сжигай минор, сжигай его дотла.
Хранящих искреннюю дрожь
Вновь это...

Вы мне завещаны, Единственность моя.
Как рукопись, возвращено нам тело,
Где трещинкою откровение строки -
Граница, за которой нет предела.
Где пишется обратный знак,
Как письма от сошедшего с ума,
Нет, я не строки, я их тетива
Наполовину сказанного слова.
Сожги словарь, навязанный толпой,
Отлитое в звучанье, умирает.
Найди одно (оно всего одно) -
То слово, что не убивает.
Сквозь соль всех непосильных слёз
В осенних парках весом в золотое,
Бог ничего тебе не уготовил,
Он просто...

Не верь, строка, что я не твой.
Возьми из капельницы кровных слов чернила
И аллилуя!... многих ты крестила...
Давай продолжим золотой обряд...
Люби безродно... грубость века - прах...
Осталась в кубке тишина минора,
И по устам....
Дотронуться так вольно,
Как только я себе позволю сам.
Не отступлюсь, даже прильнув к земле,
Даже всем дымом, даже всем молчаньем...
В тетради белой, навещая обещанье
Чернильной капельнице в голубых ветрах.
Как та трава... что лишь коснуться, не купить...

Проснись...
Тебе завещаны цветы;
Их краткий миг,
Их яркое горенье...
И талость вод, омывшая черты
И травы, в их риторике забвенья.
Бесценен шаг,
Бесценна теснота,
Бесценны сны -
Ты в их забывчивость вернешься...
Где дрогнет лёд пред вестником весны-
Такого чистого огня цветенья солнца.
За слогом слог произнесешь себя -
Так "отказных" раскрашивают в время...
Ты говоришь, я ничего не знаю о потерях?
Я знаю их тяжелый труд.
Пока жива для голоса вода...что Данте? -
Данте только...

Беседовать с листвою над листвой,
Качнуть их голову последним листопадом.
Обветренный распад принять собой,
И сыпаться, как сотни лет назад.
Невенчан блеск.
Тянутся к краю, как к себе,
Как к утоленью неизбежности молчанья!
Служить, пока не отслужили тайну,
Пока её не отслужили по тебе.
Что мне молчание твоё?!
Я знал его до слов!
Знал, что цветы цветут из крайнего предела,
И что меня однажды вздёрнет время
На виселице самых нежных слов.
Здесь некому прощать,
Здесь каждый на камнях...

Кровосмешенье красоты по дугам вен,
Магией смертных тронута Психея...
Звуча, как прежде, литерой нагой
Зачитывает поимённо семя.
На ход истории кровоточащих стоп,
На репетицию последнего катрена
Нам всем оставлено неосквернённым место
В той тишине, где ночевал покой,
Где черный лист весь белый от весны,
И мерзлых губ оттаявшие звуки,
Там, где цветет вино, и алые сады
Ложатся андрогинно в руки.
Свеча, вновь нежность бабочек твоя!
Как долго их тепло искало веру...
И Эрос и Танатос...