Лживый

Земные вены с прогнившей кровью,
Объятья смерти, удушье кляпа,
Землистый запах - из кружки с кофе,
Из кружки с кофе - землистый запах
Покоя кладбищ, цветков оносмы,
Ушедших рано во тьму - меняться.
Мне б вслед за ними - да слишком поздно:
Мне остается одно:
Смеяться.
Багульник, мята, глаза из леса,
Холодноводный упругий сфагнум -
Зачем мне слава, зачем принцесса?
Зачем столь лживо мерцанье флага
На белой башне Сан-Сальвадора?
Я вновь повержен на эти плиты,
Я снова умер. Но...

Я ставлю чай на уровне с вином,
И в день, когда сгорит моя свеча,
Я попрошу лишь только об одном:
Не пейте спирта.
Заварите чай.

Такой, чтоб головы вином кружил,
Такой, чтоб солнце - на клинке меча,
Такой, чтоб смерть - не смерть, и жизнь - не жизнь,
Такой простой,
Такой забытый -
Чай.

Он, говорят, полезный - пейте вволь,
Не помня о натруженных плечах,
Стирая с глаз предстарческую боль,
Роняя соль в кипучий, терпкий чай.

Вину - свое, и чаю же - свое:
Настрой, и время, и...

Судьба моя, подружкой лживой,
на праздник жизни позвала -
Дав обещанье торопливо -
что не подставит никогда...
Горячий шопот губ пристрастных
Воображенье волновал,
И множество картин прекрасных,
Фантазий ярких создавал.

Когда ход жизненных потерь,
развеял сладостный дурман,
Закрытой оказалась дверь
На тот волшебный карнавал!



Играл с судьбой в орёл и решку,
Кидал монету и ловил.
И проиграв, судьбы усмешку,
За дерзость нрава получил.

Судьба обманчива и лжива,
Опять задул в ней ветер свежий.
Сердита правда, ложь красива,
Врёт случай, подарив надежду.

Ведь случай подлый и коварный,
Подножку ставя, толкнёт сзади,
Судьбы посланник своенравный,
То изобьёт, а то погладит.

И мы не знаем утром рано,
Что день готовит нам опять:
В удачу вера вновь обманет,
Иль правдой сможет для нас стать.

В орёл и решку...

РезкИ контрасты сказочной страны,
История которой жутковата:
Всеславное величье старины
Сменил кошмар державного распада.

России уж не раз грозила смерть,
Хоть смерти не была она повинна.
Сумев шестую часть Земли согреть,
Утратили мы ныне половину.

Над болью нашей только лицемер
Способен изгаляться, не робея.
Кровораздел меж двух несхожих вер –
Исламом и Христом – одна Рассея.

Пусть нам твердят: мы нищая страна,
В нас самоуваженья не осталось.
Но чья б в Европе вынесла спина...

У России – немерено
Искромётных даров.
Нас терзает НАМЕРЕННО
Шайка лживых воров.

Что ни день – то пожарище
Или смерть на TV.
Нас ИЗВОДЯТ, товарищи,
В адской бане кровИ.

Наплевать на страдания!
Глушит скорби святых
Лошадиное ржание
Юмористов тупых!

Словом «кризис» по-гречески
Означается Суд.
Веры НЕТ, по-отечески,
Лжи проклятых иуд!

Вам, до власти дорвавшимся,
За «крутое» житьё,
Ныне ПРОВОРОВАВШИМСЯ –
Уходить в небытьё!

А Россия – останется
В мире терний и роз,
И...

Когда мирская власть витийствует лукаво,
Вселяя в души безпросветную печаль,
Когда Отечества хулится честь и слава,
Христова вера – наш единственный причал.

О тяжкой участи безсмысленны вопросы,
Коль повелись на речи лживых «мудрецов».
Не оттого ли страждем мы, великороссы,
Что отреклись от Православия отцов?

ЧтО пользы в том, что храмы блещут куполами
И золотятся величавые кресты?
Христова вера проявляется ДЕЛАМИ
Спасенья бедных от скорбей и нищеты.

А наши зодчие безчестья и...

Ты мне больше не звони
И забудь мою квартиру.
Даже письма не пиши,
Ты мне душу оскорбила.

Не прощу я никогда
Те слова, что говорила
Под берёзкой у крыльца,
Когда нам луна светила.

Верил я, что ты «Моя»,
Да и я «Твой» стал навеки.
Днём не мог жить без тебя,
В ночь не мог закрыть я веки.

Ты звонила без конца
И в любви мне признавалась.
И что дома как всегда,
Что опять одна осталась.

Эти лживые слова,
Вот теперь лишь понимаю.
Потому что от меня
Ты ушла с другим – я знаю.

Плакать в туалете,
Чтобы ни кто не знал.
Ненавидеть ветер,
Он листья разметал.
Улыбаться тучам,
Они солнце скрыли.
Надеяться на лучшее,
Пока не схоронили.

Вдвоём молчать
И чувствовать, что живы.
Бояться и кричать
От взглядов чьих-то лживых.
Любить лишь ночь,
Она всех понимает
И прогоняет прочь
Всё то, что нас терзает.

И встанут рабы с коленей,
И будут свободные люди,
И счастьем наполнится небо,
Над землей, где нависли тучи,

Где родина мытарем стала,
В карманы залезла вором,
где ложь почивает на лаврах,
а правда в цепях, взята измором.

Законы тут плети, бичуют больно,
К земле прижимая народ подневольный,
но ярость и гнев вспыхнут как спички,
навек выжигая рабства привычки.

И Фениксом взмоет свобода в небо,
Тяжелые цепи вмиг обрывая,
правдой она заблистает на солнце,
народу глаза широко...