Люд

Столкните со стола бокал.
В полете воду разливая,
Всего лишь несколько секунд он будет жить,
Не долетая,
Уже предчувствуя паденье.
И сотни трещин расползутся
По телу хрупкому
С стремленьем его разрушить.

Теперь попробуйте представить,
Что можем мы нажать на стоп
В любой момент,
И словно в кадре
Застынет нужный эпизод:

Бокал меж небом и землею,
Уже не нужен наверху,
Ведь обречен полить водою
Свой хрупкий труп на каменном полу…
Но и на нем ему недолго
Позволит пребывать...

Они жили давно, но как они жили,
Любили друг друга, не смотря ни на что,
И верность в сердцах неустанно хранили,
И строи ли счастье смирено свое.
Каждый искорку чуда добавлял в это счастье,
Уваженьем своим, это все дополнял,
Награждая всегда, страстно-искренней властью,
И любовь неустанно душе прививал.
Никогда не услышать от них оскорблений,
Не увидеть приказного бремени ссор,
В идеальной любви не видать отклонений,
И неверных решений, что приносят раздор.
Слышны тихие звуки...

Такой синевы заповедных озёр,
Такой белизны снеговых моих гор,
Такого огромного купола неба
Не будет у вас в городах, да и не было!
Сквозь шум нешутейный машинных орав
Не слышен вам лепет лугов и дубрав,
Не видно с бетонно-кирпичной гряды
Разлива весенней весёлой воды.
Бензиновой гарью вы лёгкие травите,
Завидуя свежести ветра над травами,
А сами в НИИ и во всяких КБ
Опять и опять вы, как черти в трубе,
Проекты рождаете и чертежи
На казни похожие, на грабежи.
Но чтобы меня до...

Нелюди, нелюди, нелюди!

Когда ж вы кровью насытитесь праведной?

Знамена на поле – черные лебеди,

А солдатики падают, падают.

Вьет свинец поминальные песни…

Саван-дым над нескошенной рожью…

Очищается правда от плесени, прозревая под огненной ложью...

Как мало обещание порою значит.
Мы говорим одно, а поступаем по другому.
И убеждая ,сами думаем совсем иначе.
Найдя поступку оправдание любому.

И не в ходу сегодня слово честь.
И не в ходу сегодня слово долг.
В ходу сегодня подкуп, взятка ,лесть.
А совести давно уж голос смолк.

Наступит ли когда то день такой.
Когда всё по другому в мире станет.
И заживёт в достатке человек простой.
На самом деле равенство настанет?!

И поколение одно сменив другое.
Опять вопросами похожими...

Живём мы средь вещей и комнат.

Или они живут ,наоборот средь нас?

Какие-то из них нас молодыми помнят.

Мы их увидя ,вспоминаем что то каждый раз.

Подушечки вот эти - дала баба Маша :

- Так звали тёщу дети , а за ними вслед и мы.

А это...- привезли нам Рая с Сашей .

- Тогда как раз справляли проводы зимы !

А эта ладанка - ей мама на чужбину проважала,

Благославляя нас дрожащею рукой!

Она ,та ладанка, ещё прадеда-казака оберегала,

Когда он был на Первой Мировой...

Короче, так.
Короче, здесь.
Короче, я.
Короче, есть.
Я жизнь люблю
И я плюю
На тех, кто хочет
Жизнь мою
Из рая переделать в ад.
Горите сами -
Буду рад...

В Подмосковье, в племенном зверосовхозе
Умирают звери на морозе.

Погибают, но не только лишь от холода.
Подыхают братья наши меньшие от голода.

Гибнут соболя, лисицы, норки.
Им не спрятаться от стужи в тёплой норке.

Был совхоз когда-то знаменит.
А теперь – какой ужасный вид!

Чёрный соболь – украшенье королей.
Гибнет поголовье соболей.

Выведен был здесь янтарный соболь.
У него чудесный мех, особый.

Вот он, соболь. Он один всего.
И от голода погибель ждёт его...

Я не могу тобою насладиться
Хотя в союзе мы, не первый день.
И нам с тобой не стоит обижаться
Ведь мы давно, друг друга тень.

Бывает иногда мы в ссоре
Искра раздора, меж нами пролетит.
Что истина рождается лишь в споре
И капля жажду утолит.

Не стоит биться лбом чрезмерно
В глухой непробиваемый оплот.
Мы все, субстанция вселенной
В любой стране, найдётся - идиот.

Валерий Куроленко.

Режет вскользь из тёмной дали
леденящий душу взгляд,
завлекая в зазеркалье
будто уличная б..дь.
След возьму
и утром ранним,
как финальную строку,
я вонжу клинок трёхгранный
в сердце лютому врагу.