Любовь за горло схватит

Пусть из сердца уходит тепло,
И оковы сурового льда,
Мою кровь превращают в стекло,
Закрывая мои глаза.

Может, если все чувства уйдут,
И не будет во мне огня,
Избавленьем приму я грусть,
И умру для любви навсегда.

И тогда, вместе с пеплом любви,
Боль разлуки я сброшу с себя.
В моем сердце теперь лишь угли
И погибших надежд зола...

Я много не спала ночей,
В ушах жужжали сказанные тобой словечки,
Все ночи не сомкнув очей,
Я размышляла долго при зажжённой свечке

Молила Бога я о том,
Чтоб он помог принять решение,
Дал силы, чтоб я смогла потом,
Сказать: «Ты сволочь, нет тебе прощения!»

И знаешь Влад, он меня услышал,
Я поняла, что больше не люблю тебя,
А может это хорошо, что ничего у нас не вышло,
Ну что-ж, желаю счастья, береги себя!

Избавившись от этого ненужного мне чувства,
Мне стало так легко и хорошо...

Тебе хочется плакать, а скажи почему?
Тебе хочется снова вернуться к нему?
Ты не можешь забыть все те летние дни,
Когда вы у подъезда были одни?
Почему ты молчишь? Ты боишься сказать?
Я же знаю, тебе надоело страдать.
Ты живешь лишь мечтой, что увидишь его,
Что ты скажешь "люблю" и обнимешь его...
Но ты знаешь что это-мечта
И что он не вернется к тебе никогда.
"Почему?"-спросишь ты, а в ответ-тишина.
И течет по щеке от обиды слеза...

Секс – жёсткое слово, как взмах топора и косы,
Как плюханье якоря в воду у берега моря,
Как рюмки удар по столу, явно выпитой с горя,
Как гиря, с размаху упавшая вдруг на весы,
Как писк комариный, жужжанье нахальной осы…
В нём звуки тромбона о чём-то отчаянно спорят.

Слова есть другие, с которыми дружит поэт.
Их шёпотом скажешь – в садах распускаются розы,
На милом лице высыхают печальные слёзы,
А в пасмурный Мир возвращается ясный рассвет.
Какие-то буквы сердцам дарят солнечный свет...

Душу невольно покоряя,
Вокруг всё жизнью наполняя,
Она несёт с собой тепло,
Приносит всем согласие, добро.
Но лишь обидешь ты её нечаяно,
Лишь путь неправельный избрав,
Опустишь голову отчаяно,
На сердце много горестей набрав.
Оно под тяжестью такою треснет иразобъётся.
Но время лечит и оно всё снимет, как рукою
И всё пройдёт само-собою.
И вновь она, душу невольно покоряя,
Вокруг всё жизнью наполняя,
Уже несёт с собою счастье,
Гоняя прочь из сердца все ненастья.

Ты знаешь я люблю тебя все больше.
Ведь мы с тобой совсем уж нечужии..
И несмотря , что смерть нас разлучила,
Я верю , что однажды в день ненастный
ТЫ постучишь в свои родные двери...
О помнишь! как любили мы друг друга,
Как любит день своих детей природы,
Как любит ночь своих детей свободы...
Нет подожди , останься ненадолго,
Еще чуть - чуть побудь со мной немного.
Ведь сердце плачет и терзает душу..
В нем образ ТВОЙ горит свечой разлуки..
Как горячи сложивши вместе руки..
Слеза...

Независимость страсть и какая-то высшая сила,
Подхватила меня, и подняла стремительно в высь,
Я, на счастье, до боли в миг пальцы скрестила,
Все, сорваться, боясь, и упасть с высоты этой вниз.

На щеке мокрый след от слезы, что скатилась на грудь
Как дорожка непознанных чувств, в череде откровений
Что ж открой мне судьба свой извилистый, правильный путь
Не взирая на строгость своих неизменных, и верных решений.

Подняла, закружила, играя в пленительно-огненных красках,
Как волна, что...

О, столь великая богиня
Наивных, неустанных грез!
Не сходит с уст благое имя
Я вам дарю охапки роз.

Я жду таинственного взгляда
Я сам не свой, схожу сума
Мечта о Вас, моя отрада,
Воды глоточек для меня.

Я жду желанного ответа
Идут минуты, как часы,
О, вы моя богиня света
Необычайной красоты

Как прокаженный я страдаю,
Смиряясь со строгою судьбой
И Вас в душе я обнимаю
О, лучезарный ангел мой.

Когда ланиты Ваши вспыхнут
Румянцем нежным облачаясь
То вся душа моя воскликнет...

Мы – два грозой зажженные ствола,
Два пленника полуночного бора;
Мы – два в ночи летящих метеора,
Одной судьбы двужалая стрела!

Мы – два коня, чьи держать удила
Одна рука, – одна язвит их шпора;
Два ока мы единственного взора,
Мечты одной два трепетных крыла.

Мы – двух теней скорбящая чета
Над мрамором божественного гроба,
Где древняя почиет Красота.
Единых тайн двугласные уста,
Себе самим мы – Сфинкс единый оба.
Мы две руки единого креста.

Вячеслав Иванов

То змейкой, свернувшись клубком,
У самого сердца колдует,
То целые дни голубком
На белом окошке воркует,

То в инее ярком блеснет,
Почудится в дреме левкоя...
Но верно и тайно ведет
От радости и от покоя.

Умеет так сладко рыдать
В молитве тоскующей скрипки,
И страшно ее угадать
В еще незнакомой улыбке.

Анна Ахматова