Лунное

Свет мартовского снега –
отголосок лилейной зари весны,
оркестровая блажь бисквитного неба,
девственный луч хрустальной альпийской слезы –
так прощается холод с тобой,
так встречает тебя наводненье коротких ночей
и мятный настой
оживающих почек теплых созвездий, чей,
стреляющий звоном серебряным, кратер
переполнен бордовым вином
чувственных мук и объятьями
розоволицых рек. Ляжем на дно
алым корундом заката, диадемой
радуги из перламутровой пыли
украсим мотивы берилла
в зачатии...

Ты видела на небе звёзды
И полную, красивую луну.
Ты слышала, как луна
Со звёздами смеются,
И провожают тишину.

Звёзды в небе лунном,
Ярче и крупнее.
Жить здесь людям трудно,
И здесь нет деревьев.

На Луне здесь люди,
Строят космодром.
Как построят будет,
В Космосе им дом.

Люди эти смелые,
Дерзкие умом.
Не болтают — делают,
Будет космодром!

В Космос выйти рвётся,
Вдаль, к иным мирам.
Тот кто сердцем звёзды,
Зажигает сам.

И пока такие вот,
Есть на свете люди,
Двигаться всегда вперёд,
Мир, вперёд лишь будет!
Марковцев Ю.

Сегодня сон приснился мне.
Мы побывали на луне.
Шагали прямо и вперед.
Мобильный только не берет.
Голубоватый свет вокруг.
"Будь рядом ты - мой милый друг."
Не позвонить, не написать,
Не говорить, а лишь мечтать.
Тут неизведана земля
И здесь не видно корабля.
"Тревожно что-то стало вдруг,
Возьмемся за руки мой друг."
В ушах звенит противный звон.
Ах, кто-то поменяйте тон.
Вдруг открываю я глаза.
"Звенит будильник" ты сказал.

Наш разговор в сто десять лун рожден был небом,
Закончить первым ты хотел – закончил, мне бы
На вздохе крикнуть в пустоту, послать бы в спину
Тебе на память: «Я люблю, уйдешь – погибну!»

Но время лучший Гиппократ от ран душевных,
Исчезло мы, есть ты и я – закон священный,
И голос твой забыт навек, как привкус кофе,
А был ли ты со мной вообще, мой Мефистофель?

Когда наполню до краев бокал печали,
Я вроде все хочу вернуть опять сначала,
Но день проходит, мехом ночь укроет плечи,
И...

Аквамариновое небо,
И в жемчуг полная луна...
Качают свет и тени небыль,
Свивая в зори полотна
Неповторимости сюжетов,
Неповторимости себя...
А за порогом манит Лето,
Тропинкой стелется Весна....
И обожжённое земное,
И обновлённое небес
Вдыхает солнечное море
Любви чудес...
И где-то там за перепутьем
Неисчислимости миров
Сольются солнечные сути
В Любви покров...
И тихим шёпотом прибоя,
За поцелуями волны,
Вдохнёт и выдохнет живое
Любовь, сквозь сны.

Бледная вышла Луна,
Дороги все осветила,
Тёмного леса стена
В инее синем застыла.

Где-то послышался скрип,
Сани бегут торопливо,
Возчик замёрз и охрип,
Сгорбился, смотрит пугливо.

Ночь. Забирает мороз,
Снегом леса завалило,
Небо в мерцании звёзд,
Холодом пышет светило.

Ветер затих в вышине,
Снегом дубрава согрета,
Только Луна в тишине
Бродит одна до рассвета.

В небе ясная луна,
Смотрит круглым глазом строго.
По бокам проблем стена,
Впереди тревог дорога.

Ветер дунув, луну тучей,
От живущих под ней скрыл.
Злобно, как недобрый случай,
В чаще зверь лесной завыл.

И ожив, деревьев ветви,
Потянулись вдруг за мной.
Норовят хлестнуть как плетью,
Пал туман, как дым густой.

Что-то шепчет из тумана,
Голосов мне белый шум.
Речь без слов, полна обмана,
И туманит ложью ум.

И стряхнув дурмана сладость,
Сквозь туман я к свету рвусь.
В свете...

Мерцали звёзды в вышине...
Какое счастья упоенье,
Когда на краткое мгновенье,
Ты снова явишься во сне...

И вновь в тональность тишине,
Мелодия Сонаты Лунной,
Блеск изумрудных глаз безумный...
И вечность… капелькой на дне.

Сочатся медовые луны.
Иудово племя хмеля.
Полны виноградные чаши.
Пусты виноградные лозы.
И слышится голос Адама:
"Помилуй, зверину, меня,
Иисусе сладчайший и горький,
Что зимние слезы".
Взошли над землей отдаленных
Дождей зеленя, и всхлип соловья
Повторяет сердчишко мимозы...
Сухой, как земля, тугой, как змея
Иуда безумен в изломе священного транса.
Он тайной гортанной клеймен.
И ходит по кругу сладчайшая чаша пространства,
Горчайшая чаша времен...
(Влодов Юрий Александрович)