Лучистый

Читайте Слово чистое
Высокое, нетленное;
Как изумруд лучистое, –
Святое, вдохновенное!

Оно ведёт к спасению
Страдальца безутешного;
В нём истина, прозрение
Для человека-грешного.

Лекарство от бессилия
И от духовной скудости
Вмещает в изобилии
Святая Книга мудрости.

Не будьте толстокожими:
Вникайте в безупречное!
Читайте Слово Божие,
Чтобы достигнуть Вечное!

Жили-были бобр с бобрихой
В заводи завидно тихой.
Запасали впрок кору,
Ветки, стружку и траву,
Чтобы зимними ночами
С полными спать животами.
Лучше сытостью томясь
Ждать весну, не торопясь,
Чем придумывать диету,
Отослав гурманство к лету.
Этой думою они
Наполняли жизни дни.
Надобно сказать: бобриха
Знала сколько стоит лихо
И заставила бобра
Видеть, как она добра,
Как она его лелеет,
Всюду за него радеет,
Не жалеет для него
Красноречья своего.
Её ценные советы
Были ею же...

Околдован. Рассвет, уходящая теплая осень.
Зажигается лес, над верхушками блещет луна.
Затаившийся ветер порывами легкими сносит
Развевая, листву и волной освежает от сна.

Над рекой расстилаются, вьются и прячут туманы
Берега из ракит, из фонтанов повисших ветвей.
И колышется воздух и тянется дымкою пряной
И от этого утро становится только хмельней.

Открывается ярче и ярче лучистое небо.
На лугу проступили, обнявшись, береза и клен.
Это утро осеннее вечно я помнить хотел бы.
В это...

Одряхлеет плоть, затихнет кровь,
Время жар в груди моей остудит.
Ты – моя последняя любовь.
Больше никакой уже не будет.
Я пока не разменял полсотни,
Но казалось мне, что это – всё:
В сердце никогда не будет солнца,
Укатилось счастья колесо.
Нет, не укатилось! – возвратилось,
Радугой опять в глазах искрясь.
Нежность стебелёчком вверх пробилась
Сквозь асфальт годов, сквозь быта грязь.
Каждым утром солнце, что смеётся,
Клён, что шелестит над головой,
Голубь, что в окно моё скребётся...

Мелодия прощальная души,
Плывет за бисером созвездий,
С многоголосым эхом вместе,
Желая чувство завершить.
Повисли струны от печали.
С них слезы капали во мглу,
Скрепив остывшую золу.
Огонь, бушующий в начале,
Любовью страстной величали,
Застыла мусором, в углу…

Отсвет замерзшей синевы,
Лучистой твердью, как река,
За продолжением главы
Восходит в даль, за облака.
За тень невидимых миров,
Откуда вьется старый миф.
Она родитель всех основ.
Любовь. Не молкнущий мотив…

Душе...

Чешуей заката
Вымажу глаза,
Степью неопрятной
Тропы подвяжу,
Звезды разбавляют
Неба паранджу,
Где средь них пробьешься
Ты, моя звезда?

Серая дорога
Бороздит змеей,
В дьявола иль бога
Обратится мать,
Тишина рассудит,
Верить, не соврать,
Черная тревога
Да в степной покой.

Первенцем лучистым
Пробужусь в заре,
Захлебну пречистого
Жемчуга росы,
Дальняя дорога
Солнцем моросит,
Солнечным ожогом
Бродит степь во мне.

В ночном полумраке горела свеча:
Стекали слезинки по телу потоком.
Никто её в комнате не замечал
И было от этого ей одиноко.

Казалось свече: что горит она зря,
И искорку света никто не заметит.
Ведь жители ночью, как правило, спят
И вряд ли здесь кто-то нуждается в свете.

Но вдруг силуэт увидала свеча:
К ней женщина вышла из сумрака ночи:
На бледном лице отражалась печаль
И свечке всем сердцем хотелось помочь ей.

В причудливом танце плясал огонёк
И женщина робко слезинку...

Тихое озеро
Весенний ветерок похож на соловья
Спокойствие в душе

Сумерки
Уж все готовится ко сну
Только соловей поет свою песню

Дерево мудро
Склонилось над озером
Как тысячи сов

Песнь природы
Шелест листьев на ветру
Как знакомо это

Живой он был
Белый журавль взмыл в небеса
Но он же бумажный

Тихий лес
Старый музыкант играет
Соловей поет

Стены как клетки
Вырвись душа из плена
О пой соловей, о теки ручей, о шуми ветер

Ветер ты брат мне
Солнце отец наш
Где ты...

На всем скаку
навстречу рвам и стали
я уронил поводья у коня,
мои друзья
коней не удержали
и навсегда
оставили меня.

Моя звезда
летит навстречу ветру,
горит мой меч
на каменной стене,
мои друзья
ушли бродить по свету
и навсегда
забыли обо мне,

Они ушли
в холодные просторы,
где синий шелк
обуглился вдали,
они легли
по желтым косогорам,
по бугоркам
заснеженной земли

Они ушли,
я их винить не стану,
пока меня
не позвала земля,
но тяжело
как будто капитану
мне...

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...