Лоскут

Все развалили... разворовали
Все позакрыли... всех разогнали
Ох и дорвались... и рвут подметки
И наплевать всем... хоть порви глотку

Простые люди, что они могут
Они всем миром не едут в центр
Не бьют пороги
Не лезут в пекло,не спорят с грязью
Их и не слышат, рты им заткнули
По всем фронтам их напрягают мрази
В лаваш проблем жизнь завернули

Усталость лиц,усталость глаз
Усталость тишины
Усталость дум,усталость фраз
Неясность вышины...

...Душа России от слез и горя
Как от...

Я чувствую твое дыханье,
хотя ты очень далеко,
и эти нити растоянья
держать в руках мне нелегко...

Они в мои вонзились пальцы
и кожу рвут на лоскуты,
пора бы взять мне в руки пяльцы
и вышить нитями холсты...

Портреты наших отношений,
нелепых ссор как молотьбы.
любви без лишних объяснений
и несвиданий без ходьбы....

Но чтобы сделать мне последний
на этой вышивке стежок,
хочу я ведать без сомнений:
Кого ты любишь, мой дружок?...

Днем с морями не спят псы хвалебных речей - недосказанных -
Отголосками нимф о грядущих порах наводнения.
Может, дно обветшало /хребтами - в гранит/, - ложью смазано -
В нашей лодке для снов? Не найти трость весла преткновения.


Знаю, смертный мой штиль! Под клеймом, но штрихов безвозвратности, -
Переводим струну эхолотом - в массив вечных подданных.
Не горели поля за чертами лекал первозданности,
Там, где смысл расшит в доигравший роль пир давних проводов.


Наш реванш панихид...

Любовь – вот основная движущая сила во вселенной
И, не иначе, безраздельная правительница в ней!
Её премудрости, поистине святой, всесовершенной
Исполнен звёздный и подлунный мир, пчела и муравей…
Рукой своей, поверх разрозненных лоскутьев жизни бренной,
Она соткёт Покров спасительный чудесный для людей;
И там, где в душах их – вражды и ненависти тьма зияет,
Пора придёт, его лучистый шёлк однажды просияет!

Черный хохот вновь сыпется пеплом

Вера в трудностях общих ...окрепла

С каждой пьянкой ближе смерть дышит гнилью

Урожай грехов нынче обильный


Скатерть -совесть замаслена вытерта

В праздники руки-головы вывернуты

Наряд сердца для Бога не выкроить

Сколько сможешь чтобы со всей силушкой

К небесам путь духовный свой вычертить

В темноте своей верою высветить



Время траура и равнодушья

И все меньше законопослушных

Прошло время простого общенья

Мало кто...

… особо пахнет день осенний – так,
как сонный сад с увядшими цветами,

как парк,
в котором царствует сквозняк,
играющий сухими лоскутами
листвы
упавшей с вязов и берёз,

как дождь,
идущий день четвёртый кряду,

как горький-горький дым от папирос
и терпкая дубовая прохлада
янтарного густого коньяка
в тюльпане не согретого бокала,

как сорванной антоновки щека
и выдохи нагого краснотала …

*

… последнее осеннее тепло,
кочующие нити паутины,
расправлено ажурное крыло...

… вот бабочка спорхнувшего листа,
на фоне голубого небосвода,
обрётшая нежданную свободу,
скользит, спешит, вальсирует …
куда?
куда? – под облака, за облака,
за лёгким журавлиным клином следом ...
ей холод высоты немой неведом
и смерти страх неведом ей … пока.

*

… озябшие рябины за окном
обрызганные ягодною кровью
дрожат, …
ветров бездушное сословье
терзает их, мечтая об одном:
сорвать, –
оставив только лоскуты, –
рябиновые лёгкие наряды; …
друг к другу жмутся тонкие наяды...

В небесах плывут над нами,
Странными.
Тучи ваты лоскутами,
Рванными.

День сегодня непогожий,
Муторный.
На печальный сон похожий,
Путаный.

И душою я страдаю,
Тягостно.
В меня смотрит хмарь сырая,
Пакостно.

Но нет власти над погодой,
У людей.
Ведь заложено Природой,
То что в ней.

Тучи вновь плывут над нами,
Пятнами.
Смотрят тёмными глазами,
Неприятными...
Марковцев Ю.

Каких мне ждать ещё даров?
Каких ещё чудес желать мне…

Зима бредёт в измятом платье
вдоль нищих мартовских дорог.
Но не найдя нигде приют,
взгрустнув по-бабьи, тихо тает.
И лоскутами поздних вьюг
подол оборванный латает.
Плаксив дырявый неба кров,
но с каждым днём всё выше, выше.
Лежит над самой нашей крышей
путь юго-западных ветров.
День потихонечку растёт.
Для начертания пейзажа
снег в ступе города растёрт
и смешан с газовою сажей….
Но время, вечный пешеход,
идёт по краю...

Город - большая коробка, замок-секрет.
Не открывай, не развязывай ленты улиц.
На узелки перекрёстков они стянулись,
смяв переходов истёршийся трафарет.
В парке притихшем, прореживая кусты,
сор листопада коверкает строгость линий.
Но укрывают, от всё ещё тёплых, ливней
лип купола и кленовых ветвей зонты.
Осень таится за каждой пустой скамьёй,
бродит дворами голодной незваной гостьей.
Вены рябин наливаются кровью гроздьев,
капли роняя в линялой травы рваньё.

Всё ещё август, но...