Логика прогресса

Траурное шествие по дальним грозным берегам
ознаменовало древнее открытие,
Смерть из царства мрака открылась всем ветрам,
Мгла из преисподней явилась темнолика.

Как будто вновь родился голым я в рубашке,
На стыке двух миров, в межвременье слепом,
Как будто заживо сгорел в огне кромешном, бесшабашно,
И улыбнувшись солнцу, вышел в мир иной,
Как будто Ангел Смерти Азраил в мой дух внедрился,
Как будто Моцарт в моём сердце отравился...

Слетались горькие, отчаянные смерчи
на дикий...

В цепях тяжёлых умных слов
Томится правда в заточенье.
Не скинуть ей самой оков,
И в клетке строчек жить в забвенье,
В темнице текста быть рабой,
Пока не явится герой
И логики замки долой
Не скинет, пусть лишь, на мгновенье.

И пред душой, смыв слухов грязь
Без маски домыслов и сплетен
Предстанет правда и смирясь
Душа поймет, как лжив и бледен
При описании язык,
Как разум мал, а мир велик
И даже текст мудрейших книг
В сравненье с правдой тускл и беден.

Однажды сказал Робеспьеру Марат:
-Мы руки в крови замарали,
Француза француз убивает, как брат,
В пылу якобинской морали.

-Ты знаешь, Марат,- Робеспьер говорит, -
Мы просто как малые дети,
В России такое еще предстоит,
Что нашу мораль не заметят.

В России повсюду полно голытьбы,
И публика кормится плохо.
Подайте ослепшему в ходе борьбы
С троцкистско-зиновьевским блоком.

Однажды у Троцкого сперли пенсне,
И Лева писать разучился,
И Сталин стал главный писатель в стране,
И этим...

Стою на берегу, смотрю на шторм…
Величественно ветром дышит море,
И в белой пене возбужденных волн
Уйдет в небытие любое горе…

А телефон дрожит от SMS:
Россия затрещала от мороза,
И я используя технический прогресс,
Пошлю туда морской соленый воздух.

Невидимая радиоволна
Раздастся эхом в сотнях километров,
И даже если я совсем одна,
Почувствую ответ в дыханье ветра.

В густую ночь укуталась земля,
Затихли голоса – лишь шепчет море.
Его уже однажды перейдя,
Пойти назад теперь...

Настанет время, —
Я стихи писать перестану,
И от прогресса безнадежно отстану.
Настанет время, —
Перестану любить,
И встанет вопрос: "Быть иль не быть?"

Настанет время, —
Заковыляю старой клячей,
От которой отвернулась богиня удачи.
Настанет время, —
Меня всяк осудит,
И больше никто меня не полюбит.

Холерики ведь долго не живут,
Но воз прогресса все же прут.

Кто Я в безмолвии Вселенной?
Что делаю в погоне лет?
Вопрос в желании мгновенно
Услышать Истины ответ.

Кто Я?!..--Блуждая Ум тревожно
Трясет вопросом Интелект,
И как невыразимо сложно
Принять--что в нем ответа нет!

Есть эгоизма самомнение
Гордыней собранный букет
Неоспоримых рассуждений,
Научной логики расцвет.

Стучится Ум во двери Знаний:
--Ну почему я не могу
Без испытаний и страданий,
Понять--Кто Я? И почему...?

Вопросов много...Нет ответа
В прекрасной,умной голове...

В последних заморозках сонные леса
за шаг до пробужденья молчаливы,
с еловой шишки хладная слеза
в ладонь скатилась, скоро в кроне ивы
заголосят, весне слагая гимн,
солисты неизвестного оркестра,
из щедрости даря талант другим,
в концертном зале леса им не тесно!
Здесь каждый вправе выйти в арьергард,
себя испробовав на первой роли,
так ведь и в жизни правило всегда -
на смену старым есть ещё герои.
И новизной сверкают как алмаз,
отполированный до солнца блеска,
а...

Ах, этот двигатель житейский интерес!
Кабы не он, ходили б в шкурах пёстрых,
на первой точке замер бы тогда прогресс,
и не возник на радость всем напёрсток,
на пару с ним игла и нитка, чтобы шить,
а следом, шествуя в столетьях чинно, ярко — мода,
и на её алтарь безропотно сложить
согласны многие сиянье юности и годы.
По языку вычерчивая каблуками вязь,
подвластны кутюрье, в обличьях разных,
модели словно бабочки парят, принарядясь,
и с ними флёр деньков предельно праздных...

Порывы, всплески, вспышки, встряски,
Несдержанность и нетерпенье,-
Всех чувств прорвавшихся огласка,
И плоти страстное стремленье ….

И сколько б я ни ошибалась,
И как бы сильно ни страдала,
Теряла, больно ушибалась, -
Смиренья снова не хватало!

Знать сердце с логикой не дружит,
И чувств проснувшихся смятенье -
То быть в огне, то в лютой стуже -
Не тяжкий крест, а обретенье!