Льются

Снова цирк трещит от смеха,
А виновник не поймёт
Как же он достиг успеха?
Он же искрене ревёт.

У него же эта ночка
Унесла супругу вдруг.
И осталась только дочка
Да арены этот круг.

У него же слёзы льются
Не из трубок парика.
Почему же все смеются
Над несчастьем старика.

Верховный Бог, чья власть беспрекословна,
Зевс правит на Олимпе. Без его
Приказа или повеления не может
Случиться ничего в мире Богов.
И в мире смертных, надо сказать, тоже.
Правда, и тут есть пара исключений.
Первое исключение – Геката.
Она мудра в суждениях своих
Прислушивается Зевс к ней нередко.
Второе исключение – Деметра.
Богине плодородия негоже
Указывать или границы ставить
Иначе как же люди будут жить,
Если у них не будет урожая?
Не спорит Зевс с Гекатой и...

Поэт неизвестный сегодня
Потерял вдохновенье своё...
Завершилась так быстро погоня
Между честью с бесчестным враньем.

И не льются тревожные рифмы,
И не пишуться больше слова,
Улетели прелестные нимфы,
И склонилась поэта глава...

Не напишет он больше признаний,
Не опишет мечты он свои....
Он не сдержит душевных терзаний
И тихонько дотлеет в любви....

Весна хозяйскою рукой,
как будто римская матрона,
нарушив зимний упокой,
ввела теперь свои законы -

вот льются краски с высоты,
многоголосье птиц в лазури,
и пение до хрипоты
поэтов разных без цензуры!

Моя любовь к тебе, как песня,
Пусть льётся, строчкою звеня,
И, улетая в поднебесье,
Расскажет, как люблю тебя.

Затронет пусть все уголочки,
Растопит льдинки, и в тиши
Пусть пропоёт тебе те строчки,
Что льются прямо из души.

Расскажет пусть как я тоскуя,
Так горько плачу без тебя,
То без причины вдруг ревную,
Прощаю тут же я любя.

Люблю тебя и без сомненья
Всем сердцем я всегда с тобой,
Со мной ты даже в сновиденьях,
Я вижу всюду образ твой.

В позолоте лживых истин
мнит судьба,
как кредитор,
бросить нищего артиста
на людской потешный торг.

Царствуй, шут,
под звон бокалов!
Зайцем в пляс
под вой волков!
Моцарт в шуме
карнавала
ловит ритм
колоколов.

Смех в каморке
Модильяни,
льются краски и
вино,
проститутка -
на
диване,
в вечность смотрит,
как в окно.

Откровением молитвы
сходит дух Пречистой Девы
в партитуры и палитры
двух печальных Амадеев.

Цепь случайностей глупых,
Жить мешает собой.
Неба синего купол,
Обещает покой.

Пыли ветром надуло,
Слёзы льются из глаз.
Счастье где-то уснуло,
Спит, ему не до нас.

Не живём — отбываем,
На Земле жизни срок.
Дни прожив, отрываем,
Календарный листок.

Жизнь разбив на недели,
Выходные в ней ждём.
Будни скукой заели,
Унося день за днём.

Цепь случайностей глупых,
Не могу разорвать.
Зря кричу глухим в рупор:
Им меня не слыхать.

Снежным комом нарастает грусть,
Слёзы льются словно реки,
В отчаяньи я кричу, мечусь
И зову: "Любимый, где ты?"

А в ответ мне тишина стоит,
Знаю, что меня ты любишь.
Нам разлука исполняет хит
И ей всё равно, что губит...

Слов немного, скоро и конец,
Вот опять припев запела,
Но а время, добрый молодец,
Принимается за дело:

Учит где и как нам поступать,
Кто что любит, и желает,
Чтоб потом всё было только "пять",
И не поросло стенами

Разочарования, тоски,
Не сказали...

Настроение ни к чёрту.
Чувства зажаты в кулак.
И погода – не погода,
Солнце светит, но не так.

Нет, не так, как было раньше.
Дождь, и тот был сердцу мил
А сегодня, день чудесный,
Но душевных нету сил.

Что случилось? Я не знаю.
Может,мало поспала?
Может, горькая обида
Верх над разумом взяла?

Слёзы льются, как на грех.
Тушь с ресниц смывают
Может, так порой у всех,
Иногда бывает?

Может, каждому из нас,
Отведён час грусти?
Пореву чуть – чуть сейчас
И печаль отпустит

Солнечный свет ровно в ладоши налью,
Мир, на меня непохожий, люблю,
Пьяное бабье лето приносит покой,
Первым лучом согретый, ты мой.

Осень – палитра красок – закон,
Пахнет листвой опавшей и теплым дождем,
Я научу тебя утром осенним творить,
Ты же научишь о вечном без слов говорить.

Вместе… и небо по-детски смеется нам в след,
Все на двоих: яблоко, море и плед,
Волосы золотом льются сквозь пальцы, смеюсь,
Рядом с тобой никогда ничего не боюсь.

Будем считать до рассвета упрямых...