Льётся

Тяжёлым слепком грозового неба,
Царапинами молний бороздя,
На душу рушится твоя измена,
Раскатом грома-хищника ревя.

И льёт холодным ливнем в сад надежды,
В грязь обращая щедрый слой земли.
С любви срывая пышные одежды,
Лохмотья обнажая. Посмотри...

Гниль остаётся от плодов чудесных,
Созревших от тепла наших ночей.
Становится отравой мыслей грешных
Хмельной напиток нежности твоей.

В этой жизни нет пути назад,
Время не приемлет остановок,
Лишь костры привалов догорят,
Сердце гонит кровь быстрее снова.
Сердце! Верь ему - оно твой лоцман,
Твой непогрешимый поводырь,
Истины бездоннейшим колодцем
В разум льёт небесный эликсир.
Верь себе. Той самой первой мыслью,
Молнией пронзившей тучи тьмы, -
Посланный тебе Самою Высью,
Зов Того, к Кому идём все мы.
Радуйся пути. Для душ осевших
Время Зов и шансы отберёт,
Нет путей случайных, не созревших,
Есть единый верный...

Пусть будет так…должно быть так…
И не будет рушиться мораль –
И она звенит струной в стихах,
Как будто трётся сталь о сталь!
Гнёт судьба живое тело,
С неба ангельская льёт слеза
И в сердце горько заболело,
Душа верстает вновь слова:
Как прекрасен мир нетленный,
Ль превратит сие творенье в прах
Поток иллюзий больно скверный,
Что травит – вызывает страх?!
Бродит марево чрезмерно,
Свою жертву точит натощак,
Рубает истину, наверно
Живая кровь и вскрыла ад?!
Не бросайте ж в его...

Она была совсем одна,
Ненужной никому,
Бродила в городе большом
И верила в мечту…
В мечту о принце, об одном,
Что будет вместе с ним вдвоём,
«Но только это всё мечты» -
Шептал ей голос изнутри,
Не быть им вместе никогда
Судьба у каждого своя…
А у неё судьба такая:
Бродить одной, в тоске-печали.
А он же дома, он семьёй,
Не знает даже, боже мой!
Как убивается девчонка,
Не спит ночами, слёзы льёт.
Когда увидит- расцветает,
Обнять, прижать к себе желает.
Ей не мешает даже то...

Третий день дождь, как в тропиках:
Всё очистил и вымыл,
Сплёл ковёр пестрых зонтиков,
Глубже кепки надвинул.

Душу набело выстирал,
Сполоснул очень чисто.
Напоказ будто выставил
Все поступки и мысли.

Льёт с утра и до вечера
Бесконечным потоком.
Словно в небе обвенчаны
Злая туча с Пророком.

Серой мглой разливается,
Словно ищет участья.
Всё на свете кончается,
И у нас будет счастье.

Заядлый геймер вышел вновь
Из виртуального пространства
Туда, где киллер пролил кровь,
А мент узрел лишь хулиганство.

Где дни и ночи напролёт
Льёт дождь зачем-то моросящий.
Где муж супругу свою бьёт,
А выпьет - бьёт больней и чаще.

Где устремления людей
Давно лежат на дне бутылки,
Где поступленье в Универ
Дает лишь только плешь а затылке.

Где вечерами пацаньё
Стреляет с понтом сигареты.
Где все политики - жульё,
Где лучший аргумент - ракеты.

Где в небе летом виснет смог...

С Любовью, люди, к вам
Пишу я эти стр'оки.
Хоть вы ещё слепы,
Друг друга льёте кровь.
Но это все дурм'ан,
Не станете выс'оки,
Покуда лик толпы
Не озарит Любовь.

Чтоб дух ваш пребывал
В исканьях не напрасных,
Не одержимым был
Круженьем суеты.
Дней многих карнавал,
Порою пусть нен'астных,
Не остудил бы пыл,
Высокие мечты.

С Любовью, люди, вы
Найдете путь к спасенью,
Чтоб м'атери детей
Могли всегда рожать.
Иначе от беды,
С войны кровавой тенью,
Не только журавлей,
Синиц...

Ночные дебри, тайны сновидений…
Луна в разгуле, полностью пьяна…
И волнами мгновенья озарений
В Душе вдруг поднимают всё, со дна,
И восклицанием звучат – полна… полна!..
Душа полна… Но разыгрались тени...
Пора расцвета пришлых дум и мнений…
В ночь полнолуния льёт свет, но холодна
Красавица, что мраку отдана,
Плутовка, что сдалась на откуп лени,
Забыв, кому величием должна...
Так призрачно... тревожит сны Луна...

Дождик, серенький мальчишка,
Плачет горько, слёзы льёт.
Я сижу, читаю книжку.
В ней писатель складно врёт.

Врёт о том, что не бывает.
О стране, где все равны.
И где каждый счастье знает.
И где деньги не нужны.

Знаю - врёт, но всё ж читаю.
Хороша ведь та страна!
Я пожить в такой мечтаю,
Но не знаю, где она!

Верить хочется, что всё же.
Время светлое придёт.
Жить без денег, каждый сможет.
Мир любовью заживёт.

Мир прекрасный, дан нам свыше.
В нём живу я средь людей.
Где-то...

Всхлипнув, двери вокзала устало
Пропустили в утробу фойе.
Возле касс – наказание – валом
Отбывающих прочь в сентябре.

Свет рассеянный льёт мимоходом
Из высоких витражных окон,
Опуская на плечи народу
Неизбежность, пройти на перрон.

Объявление скушало звуки,
Расшифровывать – тот ещё труд.
И оттянуты сумками руки
В толкотне человечьих запруд.

Тётя в форменной синей пилотке
Очень строго глядит на багаж.
Впопыхах кто-то мчится за водкой,
Чтоб хватило до Питера аж.

А в вагоне...