Лиц

Свято место пусто не бывает,
И не свято тоже никогда.
Жизнь пустое быстро заполняет,
Новым содержанием всегда.

Жизнь болезнью с ног меня сбивает,
Я мечусь в горячечном бреду.
Я не знал, что трудно так дышать бывает,
Я себя в пространстве не найду.

Мне так жарко, только ноги стынут,
И туманом воздух густым стал.
Под лопатку боль мне колет в спину,
В пропасть, что во мне есть, я упал.

Пред глазами прошлого картины:
Лиц полузнакомых череда.
Дети, женщины и на конях мужчины,
И...

Товарищи Женщины!
Вам - Весну,
Её цветение
И белизну,
Благословление,
Голубизну
Её откровений.
Как Волну,
Пусть Мужчины
Несут вас
По Жизни
Как по прекрасному,
Нежному Сну.
Я пою,
Видя вокруг
Женской Энергии
Воплощение,
Вечную молодость
Ваших лиц,
Ваших глаз
Глубину,
Периодически
В любовный круг
Падая ниц,
Вновь восставая
Касанием ваших рук,
Воспевая в стихах,
Наяву
Вам завещанных,
Женскую
Красоту.

Хрущёв был атеист. Грехов немало
Он совершил, но каялся порой,
И чтобы Партбюро о том не знало,
Подальше от партийного скандала
Тайком от всех читал заупокой.

С Гагариным Хрущёв имел беседу.
-"Что, Юра, был когда ты в небесах,
Про Господа там что-нибудь проведал?
Ты видел Бога или нет - конкретно
За совесть мне скажи, а не за страх".

- "Так точно, видел. Мне в иллюминатор
Крутил Он даже пальцем у виска"...
- "Я так и знал. Прошу тебя, как брата,
О том, что видел - никому...

В теплице майских богов созрела дождей лучезарность.
Выходи, впереди шаги-снегоступы в лимфу дорожную.
Оглянись, море лиц со страниц изумрудной книги
расписались душой неумытой в лужах хрустальных,
покатились шарманкой, стеной бледнокожей
на южную сторону неба, навстречу душистой стихии

стихов лесостепи. Впрочем, сон тоже уместен,
когда не по средствам скупаем огонь земляничных фонтанов
с витрин каприччио лета. Колется мозг от розги
воздуха прелого, молится на березовый крестный
ход...

Одноэтажная страна
На картах мира не видна…

Еë приземистая хата
С сиренью белой у крыльца,
Как над могилою отца,
Забыта, пропита, распята.

А за кружочками столиц –
Ни духа русского, ни лиц…

И плачут где-то незабудки
Прозрачной утренней росой,
А петухи наперебой
Кричат рассветную побудку.

И тянет снова к ней бежать
С упрямством глупого стрижа…

Я не талант. Во мне нет силы
вилять услужливо хвостом
и пьяный бред хромой кобылы
прилюдно называть стихом.

Карабкаться по сходням лестниц,
наверх, наверх, по черепам
вчера оплаканных прелестниц,
не зная, что есть стыд и срам...

И ради глянцевой страницы
в ряду журнальных серых лиц
в обличие шута рядиться
и перед дурнем падать ниц.

Возьму гитару, сяду в поезд,
и дачникам, за три рубля,
спою. На том и успокоюсь.
Что не талант. Не сука, бля...

Был он с самого начала
Всех своих солдатских лет
Денщиком у генерала.
Потому не видел бед:
Ни шпицрутенов, ни розг,
Ни пинков, ни зуботычин.
Генералу - верный пес.
Ход же службы - приотличен!
Где печурку истопить.
То почистить... то подраить...
То Хозяина побрить,
То чаёк ему поставить,
То газетку почитать
(Был он грамоте обучен),
Взбить постель, чтоб мягче спать.
Барин к нежности приучен.
В тех заботах жил Данила,
Не сердился на свой рок.
В воскресенье в гости к милым...
В...

Абстрагируюсь. Удаляюсь.
Ухожу в никуда. В пустоту.
Не присутствую в этом мире.
Я проникла сегодня в мечту.

Где была, на каких широтах.
Не могу вам друзья сказать.
Но мне хочется, очень хочется,
Побывать там не раз опять.

В невесомости, полете фантазии.
В нереальности, без границ.
Где не видешь ты очертания.
И не видешь знакомых лиц.

Все плывет, и куда-то движется
В мягком облаке пустоты.
В невесомости, в неизвестности
Уносили меня мечты.

Не люблю я белых птиц,
Не люблю невинных лиц.

Кличет вечную беду
Черный лебедь на пруду.

Непривычный для людей
И другой средь лебедей.

Словно в ангелов отряд
Тень, покинувшая ад.

Видно миру повезло,
Если так прекрасно зло.

Ада пеплом очернен,
Дьявола рукой клеймен,

Словно ночь сошла на пруд -
Волны черные бегут.

Нереален глаз агат,
Красен клюв как кровь ягнят.

Он прекрасен, он король.
Белый - скучен. Черный - боль.

Боль восторга, страх, ран.
Черный - гнев...

Так мало времени! А он
Искал своей отсрочки повод,
Покуда светел небосклон,
Последний раз взглянуть на город.

Нет, слишком далеко тот дом,
Что он покинул, непрощенный,
Но, как на площади, при нем
Такой же точно двор мощеный.

И город, словно вымыт, бел;
Как пред грозой - затихший рынок,
И купол неба голубел,
ГорЯ от солнечных искринок.

Он вглядывался в сотню лиц,
Запоминая их навеки,
Любуясь прелестью девиц,
Сочувствуя судьбе калеки,

На всех трудяг, на мужиков,
Его как...