Листьями золотые притихли

Дочери Вике
Дитя запалит жёлтых листьев ворох,
Простимся с летом, милое дитя…
Дождь холодом струит за плотный ворот,
К суровой неизвестности летя.
Да, да, зима.
Потом зима, конечно,
Сугробы с гребнем тоньше волоска.
Знакомо всё.
Всё это было вечно –
Зима и вьюга,
Вьюга и тоска.
Жизнь теплилась, пока не обнищала,
Притрагиваясь к белому листу…
Мне столько счастья лето обещало,
А вот сжигаю жёлтую листву.
Гори, огонь!
Вздымайся, пламень синий,
Отступят пусть и дождь, и маета.
В...

Вновь с белого листа
Как тихо, как безлюдно
Чернеет край строки
Хозяину пера.
Последняя звезда
Сквозь мраморное утро
И инквизитор сна
Считает зеркала.
Прожилки тленных слов
Все саваны по меркам
Отпляшут на тебе
В свой предрассветный час.
И нежно голубой
Размажется по стенкам
Не смея взять взаймы
Тех строк что для тебя.
Помеченным числом
Февраль упал в чернила
И бледно в тишине
Колеблется душа...
Я наживо пишу,
Чтоб намертво остыло
Всё то, о чем так больно...

Бог белого листа -
Безудержный Бастард,
Багряная болезнь
Беспомощного утра.
Белеет Баттерфляй,
Бессмертен Белый Бал.
Чернеет берег букв
Бодлеровского чувства.
Бокал Бакарди, Бес!
Безликий бестиарий…
Как бирюзова боль!
Как бронзов богомол!
Бездонна багатель,
Безслёзен бриз рояля…
Бог белого листа
Роняет в легкость тень




*Багатель (фр. bagatelle) — небольшая,
лёгкая в исполнении музыкальная пьеса,
главным образом для фортепиано.


Эдуард Дэлюж

Белый листик пахнет свежей,
Первозданной чистотой.
Он неопытен, безгрешен.
В нём пока царит покой.

В нём ни боли нет, ни страсти,
Ни печали, ни обид.
Лист возможно даже счастлив,
Что тихонечко молчит.

Но уже подкралась ручка.
В ней полным полно чернил
И писатель недоучка
Что-то как бы сочинил.

И вот-вот прольются строки
В мир невинного листа.
Мыслей синие осколки
Пожелали текстом стать.

Грязь иллюзий и желаний
Вмиг заполнит пустоту.
Примет листик груз звучанья
И...

ребенок слизнул ее с листа
зажмурился смакуя
он пробует мир на вкус

Вот чистый лист. Пиши ему, что хошь,
Он стерпит всё хотя б от графомана.
И если в писанине нет изъяна,
Его и тем отнюдь не прошибёшь.

Он Данте ставил каверзный вопрос
И напрягал извилины Шекспиру.
Он Пушкина призвал к благому пиру –
И приговор к дуэли произнёс.

Он задушил Есенина петлёй,
Он Башлачёва на асфальт низринул,
И хриплый бард своих детей покинул (1),
И Игорь уж покрыт сырой землёй (2).

Не мыслите простой сию работу.
Пускай певец силён и голосист,
Одно виденье только...

Скучный листик на столе
Просто так валяется.
А я прозой приболел
Словно водкой пьяница.

Яркой страсти в строчках нет.
Только буквы ровные.
И рождаются на свет
Истины условные.

Много мыслей на листе.
Вот такие умные.
Только чувства всё не те…
Циферки угрюмые.

Прагматический хорей,
Рифмы все логичные.
Всё разумней, всё мудрей…
Ничего в них личного.

Скучный листик я возьму
Прозы зарифмованной,
Опущу его во тьму.
Текстов отбракованных.

Осенний лист падет на землю скоро,
До лета будем снова дни считать.
Дожди придут в наш яркий светлый город.
Не хочется, но их не избежать.

А осенью мы подведем итоги,
О жизни мы подумаем не раз.
И вдруг поймем, что нет другой дороги.
Что каждый из нас ищет - внутри нас.

Соврал мне, другом называя,
Ещё один, но Бог ему судья.
А я не злюсь, планида знать такая,
Обиды ком, сглотнув , забуду я.

Дни всё короче и шагну я в сумрак,
В час предрассветный, этим начав день.
А в небе тучи мрачный, мутный сгусток,
Бросает вниз, на путь Земной мой, тень.

Кленовый лист, кружась упал под ноги,
Красивый — алость, кровью в желтизне.
Быть может это знак, послали свыше Боги,
Тем, что он пал, под ноги прямо мне?!

Чтобы его увидев, вспомнил — и я тоже,
Не вечен и...

Эти жёлтые листы,
эти жёлтые страницы...
Воплощаются пласты,
мыслей разных вереницы...

Расцарапанные в кровь,
перечёркнутые строки...
Перемолотые вновь,
жизни пройденной уроки.

Стерпит всё, что напишу,
типографская бумага...
В муках творческих рожу,
слово сказочного мага...