Лишь иногда

Всего лишь шаг, один всего,
И будет, долгий путь закончен.
Всего лишь шаг, но отчего,
Во мне душа, его не хочет.

Всего лишь шаг, но только он,
Над бездной, боли и страданий.
Она страшней, чем страшный сон,
Печальней грусти всех прощаний.

Всего лишь шаг, но дух в тисках,
Хандры отсутствия решений.
В уме растерянность и страх,
В своих возможностях сомнений.

Всего лишь шаг и чем он шире,
Тем больше шансов на успех.
Стать тоже, кем-то в этом мире,
И возвратить, веселье в смех...

Мне остаётся лишь молиться,
Не сдавшись, верить — даст Он сил.
Ведь мира я Его частица,
И Он, мне жить в нём разрешил.

Мне остаётся лишь молиться,
Я, в обстоятельств жерновах.
Судьбы тяжёлая десница,
Всё смяла, в мыслях и в делах.

Мне остаётся лишь молиться,
Не милость, свет душе просить.
Чтобы не стала боли спица,
Мне стержнем, на котором жить.

Мне остаётся лишь молиться,
Чтобы Он путь найти помог.
В мир, где у судеб добрей лица,
И нет, в тупик беды, дорог.

Мне остаётся...

Дожди лишь вода,
Всего лишь осадки.
Пройдут как всегда,
Всё будет в порядке.

А ветер лишь массы,
Воздушой движение.
В нём воли напрасно,
Искать проявление.

И буря с дождём,
Это только ненастье.
И вой ветра в нём,
Не пророчит несчастье.

Так что же хандра,
С ненастьем подкралась.
И в теле с утра,
Безразличия вялость.

На свой и чужой,
Делят всех, я в остатке.
Обман ветра вой,
Дожди — лишь осадки...
Марковцев Ю.

А мы лишь тени бОльшего чего-то,
Звёзд отражения в колодцах бытия.
Не суть, а лишь желание полёта,
В нас жизнь сон эха, звона хрусталя.

Передадим, жизнь тел как в эстафете,
Потомкам нашим и за край шагнём.
Там растворимся, в тьме или во свете,
Или в Нигде — не в полном, не в пустом.

Земля былинка в Космосе бескрайнем,
А мы былинки, для неё на ней.
И если даже, знАчимыми станем,
То лишь в умах, нам веривших людей.

Заставит вдох, сплясать огни свечей,
И света блики, тронут икон...

А мне всего лишь шестьдесят,
Сегодня приключилось.
Есть у меня на Небе блат,
Мне жизни, дана милость!

А мне всего лишь шестьдесят,
Какие мои годы!
Ещё глаза мои блестят,
И не страшат невзгоды!

А мне всего лишь шестьдесят,
Но нрав, как прежде бравый!
Не знает ржавчины булат,
И я, совсем не старый!

А мне всего лишь шестьдесят,
Ещё — далёко старость!
Я жив, силён и жизни рад,
Живу — не зная вялость!

А мне всего лишь шестьдесят,
Не так уж это много.
Смотрю вперёд, а не...

Всё лишь видится — всё сны-видения,
Лишь иллюзий мираж, бытие во плоти.
И нет доброго к нам — Провидения,
И нет воли и выбора, целей пути.

Ум боясь признавать неизбежное,
Душ бессмертия, выдумал сказку-дурман.
Мы её надышавшись, живём в нас надеждою,
Что вне тел нам жить вечно, шанс Вечностью дан.

И вы все, что вокруг — и рабы, и правители,
Иллюзорны, вы все — лишь видения снов.
Бытия миража тени-образы-жители,
Не свободны вы все, от иллюзий оков.

Сам в себе себе врёт и слуга...

Вы лишите Небеса меня памяти,
Ну а коль нельзя, убейте тогда.
Всё отдам, скажите мне что желаете,
Лишь бы я в себе исчез без следа.

Дайте день забыть в котором казнила,
Мою веру в свет предательства ложь.
Когда подлости коварная сила,
Раздавила жизнь, со скрипом, как вошь.

Когда бился я душой в боли стены,
И кричал: - «За что?!!!» - в Небес пустой свод.
Когда смерти льдом заполнились вены,
Но друг водки, мне силком залил в рот.

Говорят что время все раны лечит,
И терпел я и...

"Вот мой секрет, он очень прост:
зорко одно лишь сердце.
Самого главного глазами не увидишь…"
Сент Экзюпери

Настурции сплелись в венок,
гортензию обвил вьюнок,
у розы роза на груди
сомлела в полдень. Шмель гудит
меж ос и пчёл, как вертолёт.
Над речкой соловей поёт
для скромной пассии своей
в черёмухе, среди ветвей…

Декабрь тёплый
со щеки
слезою скатится осенней...
Мы далеки от потрясений.
Мы расстаёмся по-людски.
Моё дурацкое - люблю
повисло в воздухе печально.
И я...

В чужом я сердце царь, в своём же лишь скиталец,
То раб своей души, а то на миг повстанец,
А то и лживых уст беспечный самозванец
И в доску свой я, лишь среди беспутных пьяниц.
-
Сергей Прилуцкий, 03.05.2012, Алатырь

Ты лишь моя, тебя хочу одну.
Ты лишь моя. Люблю свою весну!
И ни кому уже я не отдам
Любовь свою, которой в стельку пьян.

О, девочка моя, иди ко мне,
Обвей меня, как кожаный ремень.
Пусть нежность осыпается на нас,
Покажем всем свой самый лучший класс.

Через века пускай летит любовь,
В двоих нас проникая вновь и вновь.
И никогда, поверь мне никогда
Не разлучат любые нас года.
-
Сергей Прилуцкий, 23.10.2012, Алатырь