Лирико-метафизический

Давно, отец, ты там, где бирюза,
Там, где печаль не капает слезами.
И голубые добрые глаза
Сегодня стали просто небесами.

Как мы сейчас безмерно далеки!
Хотя – лишь смерть всего-то между нами.
Последние погожие деньки
Последними твоими стали днями.

Бьет в сердце боль десятками зубил,
Но вижу я, затерянный в кочевьях:
Ты в тех зверях, которых не убил,
И в тех – тобой не сломанных – деревьях.

Пусть ты сейчас без мускулов и жил,
Пусть над землёй витаешь лёгкой тенью,
Ты с...

А влюбиться — всегда означает:
то суму выбирать… то престол…

И не бублики трескать за чаем.
А отчаянно встать
на костер.


А влюбиться —
В ХЛАМ С ТЬМОЮ РУБИТЬСЯ!!
И судьбу свою кровью писать.
И плечами на Крест торопиться.
И душою к гвоздям поспешать.


И гореть на чумной верхотуре…
И дышать… и молиться — рывком…
И к молвой переплюстнутой Дуре
выйти Принцем…
Ну, да… дураком.


Феофан и Арина…
Но вскоре
на любовь ненормальных двоих
обопрутся —
и Небо, и Море...

Расскажи мне под дождь о любви…
Затащи меня в яркие капли…

Только ты. Только я. Визави.
Да еще некий чертик
лукавый.


Пусть он — тщательно нас охмурит…
Пусть бездонно
друг к другу привяжет…

Ливень!! Льются на плечи миры…
И в глаза. И за шиворот даже.


Не спеши…
Нам нельзя убывать…

Листопадной шальной наготою
выстлан медленно-мокрый бульвар…
Ад и рай — уж давно наготове…


И мужчина отыскан тебе
в этой странной кафешной эпохе
крепче — самого крепкого кофе...

Cнова утром туман, значит, солнце ещё не сдалось,
осчастливит к полудню назло всем текущим прогнозам.
Значит небо не станет темней от беспомощных слёз
над опавшим листом златокудрой недавно берёзы.

Знаю, срок есть всему...И пульсирует клёна ладонь
предпоследним теплом, сохранив его каждой прожилкой.
Я на память возьму этот маленький дерзкий огонь
от осенних щедрот... в пику зимней холодной ухмылке...

Когда душа простужено хандрит
от надоевших ей дождя этюдов,
когда печаль собою норовит
наполнить счастья дивные сосуды,
когда совсем не пишутся стихи,
как будто от меня они устали,
и мысли все, и рифмы, и штрихи
вспорхнули вдруг и улетели стаей,
я тоже вслед за ними полечу,
подальше от дождя и от простуды...
Надеятся на чудо я хочу!
Хочу надеятся? нет! верю в чудо!

К а к а я ты красивая сейчас
В тебе смеется нечеловеческая сила
Какая ты счастливая сейчас
Ты сейчас как солнце
Ты есть!
Ты была!

По ломаной мучительной спирали
поэзия приходит в край листа.

Но не за тем — чтоб ею вытирали
свои округло-важные
места.


Не шутовство.
Не урна на причале, куда идут остатки
пикника...

Она нас — через слезы причащает…
Она нас продолжает. На века.


Приходит ночь. Я снова на коленях.
И — лица… лица… кадрами кино…
И мне светло. До белого каленья.
И мне темно. Мучительно темно.


На сердце снова
столько многоточий —
хоть впору акт… да вызвать понятых!…

Салонный...

Я умоляю, только НЕ ГАСИ...
ОГОНЬ живительный НАДЕЖДЫ...
ОН- стержень, центр Земной оси.
Вокруг ВСЕ кружится как прежде...
Пусть этот нежный, теплый СВЕТ
Меня согреет одинокими ночами,
Дороже в Мире не было и НЕТ!
Твой Образ вижу пред глазами...
Реальность разбивает, как стекло,
Росточки с корнем вырывает молодые,
Но на Душе моей всегда ТЕПЛО...
Как будто обнимают Ангелы Святые...

14 сентября 2012г.

Нарисуй меня, любимый...
Самую красивую.
Нарисуй меня, любимый...
Самую... счастливую!!!

Нарисуй мне небо в звёздах...
Подари... одну.
Пусть желание исполнит...
Да заветную... мечту.
Нарисуй мне море синее...
И корабль на волнах.
Нарисуй мне ветер свежий...
Поцелуем на губах.
Нарисуй мне дождик летний..
Тёплый... тёплый... озорной.
Буду я под ним кружиться...
Нарисуй мне мир... цветной.
Нарисуй мне радугу...
Радугу... любви.
Возьми нежно... за руку...
И люблю... скажи...

Ко мне приходит Вечность. Каждый вечер.
Заглядывает в холст через плечо
И в кулачок смеется: "Человече!
Там пусто…
Но предельно — горячо!!…


Опять ты ходишь по нездешним звездам…
В туфлях на босу ногу… Вот болван!
Опять средь пьяных — выглядишь тверезым…
Всегда один. Хотя вокруг толпа…"


Так, чем ответит вечности — Сегодня?
Да ни фига ничем. Кровит в ушах.
И я избит в случайной подворотне
Пятнадцатью веками — как чужак…


Но мастерская манит. Без сомнений.
И я хожу по...