Лирика военная

В ночь уйдут мои мысли и останутся строки.
На бумаге под утро неровно лежать.
Преподносит нам жизнь непростые уроки.
И я знаю придется за все отвечать.

За дела и за фразы, и конечно же, мысли.
За немое молчание, когда надо кричать.
В этом мире мы все ненадёжно повисли.
Словно куклы на нитях, готовые ждать.

Когда вновь кукловод поведет их на сцену.
И покажет всем сказку, где страшен конец.
Мы искали любовь не прощая измену.
И надели на Сына терновый венец.

У каждого из нас своя дорога.
Свой эшафот, своя ступень.
Своё убранство у чертога.
И сквозь прицел своя мишень.
Свой сон, свой кров.
Своё отчаянье.
Своё сознание бытия.
Свои секреты мироздания.
Своя Отчизна, и семья.
Уходим в разное мы время.
Для каждого есть свой звонок.
И разное по весу бремя.
И свой для каждого урок.
Свой крест, свой мир, свои желанья.
Свои друзья, свои стихи.
Своё пред Богом покаяние.
И лишь на всех одни грехи...

Уста твои - сладкая вишня
А глаза твои смотрят
Так сладко
Усмехнулась мне ты привычно
И смущаясь, сказала
-Да, ладно!

Расскажи мне о странностях жизни?
Ведь давно их пытаюсь понять.
И раскрасить безличием кисти,
Чтобы на половину соврать...

Расскажи мне о вечной любви?
Что имеет черту паранойи.
В чьи объятья те чувства легли,
Одарив на страданья и боли...

Расскажи мне о вере в мечту?
Как с ней жизнь предсказуемо-сладка.
И как тянуться все в высоту,
Оставаясь на дне беспорядка...

Расскажи мне о всем, расскажи...
Свои мысли, свои предрассудки.
По душевности все разложи...
Ну а я все приму в...

Как тихо, как безмолвно небо,
Там слышно Божие дыханье.
Там ни один из смертных не был
В исходной точке мирозданья.

Но я откроюсь и открою
Единое, что без названья,
Я стану звездною тропою,
Я слышу Божие дыханье.

Со мной теперь Земля живая,
Со мной космическая тайна.
Их новым светом омывая,
Я слышу Божие дыханье.

И не сгорит моя купина,
И нет границ миропознанью.
И я везде, везде незримо.
Я слышу Божие дыханье.

Шумят вверху ели
Тихо-тихо
Я, смежив веки
Под елью задремал
Напевают тихо ели
Про метели
Про волшебный север
И еще про что-то
Но я уже спал

Проснулся я в своей постели
Вроде совсем и не спал
На стене висит картина
Улыбаются ели
- Приезжай!

Зайди в мой сон… случайною мечтой…
И насели — безумный мой Солярис.
Чтоб хлынул дождь.
Чтоб простыни измялись…

Чтоб грунт пропах — святой водой речной…


Антимиры сольются, осмелев…
И мы обнимемся: антимиряне…
И я кусок метана обменяю
на твой мечтательный бесплотный хлеб…


Нагрянь!… судьбой и правдой
в жизнь мою.
Напружь рисунок вен. Сиреневатый.
Пусть крови вкус — смешной… солоноватый…
змеится на губах… в слепом бою…


Опять мы умираем. Влет и вплавь.
Среди атак...

Мне бы счастья. Граненую стопку.
Сорок грамм. Чтоб не чувствовать пытки.
Только нет. По пути на Голгофу
пикников и киосков.

Есть пики.


Мне бы смысла. Стакан завалящий.
Для чего я несу ту Нестругу —
накрест вбитую… в плечи…

Без рясы.
Без надежд. И без снов.
И по кругу.


А на небе. Всё в полном ажуре.
Нежный месяц Нисан. Спят оливы.

И вопят из толпы: мразь и жулик!
ТЫ УКРАЛ НАШУ СТОПКУ,
СЧАСТЛИВЫЙ!!!…


Мне бы веры набрать. В мире шатком.
Хоть полчашки...

За полночь,
Возвращаюсь, довольный с работы
Чисто, тихо кругом
Всё умиротворил снег

Отсвет нежный идет
От него какой-то
Снежный покров сам собою
Сияет
Светится
Излучая невидимый свет

Отступает усталость, заботы
Я один в целом мире
И нет никаких горестей, бед
А вокруг меня
Сияет
Светится
Чистый, искристый снег

Очищает сознание снег

Приходи, помолится камням, в заброшенный сад –
где вишнёвая вязь, и лунные руны, и ночь на груди
уснула, породнившись с бурьяном, где ветра набат
собирает бродячих собак, где неба оклад,
так беспечен и чист, что рукою подать
до зенита, и искрится прохладой листвы
ленный воздух, где застывший навечно уклад
упраздняет пространство и время, где сны
наяву видно в каждую щель, где огни
потерявшихся строчек горят,
словно в зное осеннем плоды,
где душа, чуть дыша, неслышно болит,
ниспадая...