Линии судьбы

Кривые линии деревьев
Тянутся к небу,
Вростают в него

Перманентно расставлены
Сюжетные линии
В безвременном акте
Ловко придуманной пьесы…

Все точки поставлены
И билеты распроданы
В отрешение зритель
Ждет свою роль…

Тихо линии жизни читала в глазах,
Ощущала холод на своих волосах.
На краю пропасти стою разбитой.
Смягчаю мученья своею молитвой.
Прости за то,что нас не спасла…
И выход не нашла…
Мы были вместе,были рядом,
Одаривали друг друга взглядом.
Прости,что изменила…
Я не понимала,что тебя любила!
И люблю..
Но всё же вновь себя гублю.
Ты самый лучший в мире этом!
Ты был со мной зимой и летом.
Ты помогал,любил,прощал,
Любовь «до гроба» обещал.
Но вот одна осталась…
Похоже круто я...

Кривая линия скользит.
Рисунок с закрытыми глазами.
Пусть над морем чайка кричит.
Мои года измеряются часами.
Одиночество моё-тысячи минут в раздумье,
По пляжу пустынному шаль скользит,
На столе книга Лорье
Из воспоминаний девочка по пляжу бежит.
Раскидывает руки,
Тянет их на восток,
Желая разделить тех муки,
Кто пути найти не смог.
На земле мольберт,
Мазок и миллионы красок.
Чрез тысячи лет,
Закат останется божественно прекрасен.
Мой тихий дом,красивый сад.
И моё…одиночество...

Немую тоску не излечат прозрачные сны,
В которых нельзя возвратится вчерашней дорогой
Туда, где застывшие запахи нашей весны
Дарили любовь и мечты под присмотром у Бога.

Я белой тоской обниму это Черное море
За ту колыбельную, спетую тихо волной,
Которая ветру морскому уступчиво вторя,
Шептала о том, что не страшно остаться одной.

Вчерашней тоской обниму весь сегодняшний день;
За истиной вслед уходя безмятежной дорогой,
Я линией сна разграничу, где- свет, а где- тень,
Пытаясь...

…Накормить евреев досыта
Суховей перепелов
К ним принёс по воле Господа
Миллионов пять голов

По гуманитарной линии,
Тушек - миллиона три
(То мутантов из Виржинии
Буш поставил на пари

С его генной инженерией,
От которой мир мутит.
В чудеса чтобы поверили
Лучше средства не найти,

Чем плодить уродов. Толпами
Будут люди падать ниц...)
Чем кормить народ, Бог опыты
С перелётных начал птиц.

В Палестинской той окраине
Их помёт оставил след.
(Миллионы там украл тогда...

Здесь линией кривой - и дом не мой сутулится,
И люди - не мои - приближенные мной.
И Васька кот - не мой - бежит за мной по улице
Зелёный щюря глаз на что-то за спиной.

И крикнется - Ау!, - ни имени ни отчества.
И лезет всё весна под плотный капюшон...
Но валенки вчера и завтра будут в почести.
Жуёт моя весна февральский корнишон.

Но только чернота залижет крышу здания,
Услышит меня Бог, иль кто нибудь другой...
Закружатся слова, а высота как мания
Поманит за собой бездонной...

Моя бабка по отцовской линии,
Говорят, отчаянной была:
Продралась до старосты Калинина,
Но корову никому не отдала.

…Лебедою поросла могила…
Никого за муки не виня,
Молоком Россию отпоила,
Отдышала – дальнего – меня.

Чистыми линиями озвучивая ход часов..
Ты пытался взять меня за руки,
Но был к этому не готов.
Нерождённая вьюга бьётся из-под колес..
Ты пытался зацепить туго,
Но был к этому не готов.
И в далеких глазах с поволокой
Отражались мои стихи.
И их было совсем немного,
И быть может, не так легки,
Как твои предрассветные чувства,
Как тобой не допитый чай.
Ну вот.. руки опять трясутся..
Иди выходи, Встречай!
Обними по несчастью подругу,
Заверни в свой пуховый плед.
Мне так много сказать...

В тоскливый вечер, полный мрака,
На древнем каменном столбе,
Сидел философ Вурдалака
И думал о своей судьбе.

Как Диоген - античный хиппи,
Непретязателен он был,
Умел кричать страшнее выпи,
И спорщиком изрядным слыл.

Его приятель, старый леший,
Ушёл с кикиморой в кусты.
Болота, пустоши и плеши,
И ни одной живой души.

Но вот, как будто бы случайно,
Девчонка в чащу забрела.
Ну и как будто бы случайно,
Судьба обоих их свела.

Пришли для встречи этой сроки,
Судьба перевернула...