Лин

Я частенько
Развязно
И длинно
Рассуждал
О судьбе
Налегке.
И однажды
С улыбкой
Марина
Взялась мне
Погадать
По руке.

Я дурачился,
Хуже
Ребёнка.
Но она
Посерьёзнела
Вдруг,
И водила
По линиям
Тонким
Долго пальчиком
Нежным
Вокруг.

Взгляд её,
Словно колкая
Льдинка,
Холодком
Пробежал
По спине:
«Моя мама
Ведь была
Русинка,
Но цыганского
Больше
Во мне!».

И, вглядевшись
В изгибы
Ладони,
Прошептала
В кромешную
Тьму:
«Нож, как будто…
А вроде-
Утонет.
Ничего...

Свечение голубого –
инкогнито, чувственно, холодно невозмутимо,
в единстве цвета и линий,
словно пульсируя монотонным ритмом Парижа,
в феерии и крушении иллюзий реального мира.
Свечение голубого –
в арабесках жилистых шей, напряжённых локтей и спин.
Потаенная сладость, вскрытая глазом
через замочную скважину –
там мерцание девственных красок, противоборство света и тени,
синий перетекающий в изумрудный,
вслед утомлённой грации
рядовых, повседневных богинь балета, что единым целым...

В краях – где только снег и только сны,
где горизонта свет - до белизны,
торосов заточённые зубцы,
живёт Любовь, а с нею – мертвецы.

Горит на ней парчовый сарафан,
в кокошнике блистает брильянт,
а ледяной дворец - и строг, и прям,
на костяных воротах – алый бант.

А мертвецы – красавцы, каждый – франт,
следят, чтоб не тускнел тот брильянт,
чтобы Любовь сидела молода,
а больше всех любила холода.

Заказан путь в те белые края,
усеянный костями смельчаков,
которые дерзнули видно...

Что это значит – быть собой?
То, что чуть видимый, любой
Штришок, частица бытия
Есть кровь твоя и плоть твоя.
Законы Божии просты:
Ты истинный – не только ты.
Твой нерв – связующая нить
Всего со всем. Собою быть —
Быть в полной мере, до конца
Свершённым замыслом Творца,
Быть на Него во всем похожим.
Ты – образ и подобье Божье.
* * *
Так вот она, душа моя —
Лесной массив под небом синим.
Даль, потерявшая края,
И Богом полная пустыня.
И в жизни знаю я одно:
Так, как расправить...

- Являясь границей прошлого, для будущей нуле-
вой бесконечности, не говори о беспечности сфе-
рической симметрии сингулярности, полярности
чувств, моральных устоях, космической цензуры
запоях, о чистоте, нравственности, непорочности
единорога, точности и отсутствие тревоги в ожи-
дании чуда, а ты откуда, из какой плоскости, на-
рушал пространственно-временную структуру
испытывал алчность дуры и жажду, чрезмерного
хотение или посылал уведомление, имел соглаше-
ния сторон, прения...

И снова ночь... и самому смешно.. обычное начало..
Но тьма владеет мощным волшебством...
И тишина скрывает тайн не мало...........
Она в другое измеренье ночью переносит дом....

Тоска и грусть бессменные подруги ночи...
Бросаются как звери внутрь души моей...
Печаль смиренно зажигает свечи...
Но скалит зубы и она... средь призрачных теней....

Часы как метроном отсчитывают жизнь....
Им вторят капли из под крана...
Случайная слеза из глаз сорвалась вниз..
И ухнула как в пропасть...

Смириться с данностью судьбы,
Остановиться, выживать.
Нет, я хочу собою быть,
Сердца стихами разжигать.

Смогу ли, справлюсь? Я не знаю
Какую линию пути
Собою, грешным, начертаю.
Неважно, мне пора идти.

Преграды все преодолею,
Когда устану - отдохну.
Быть может сразу околею.
А нет - всё заново начну.
-
Сергей Прилуцкий, 17.11.2012, Алатырь

Акцент ночи, как головная боль, между про-
чим, полнолуние, выделение из общего масс-
сива, ударение, интонация, даже повышение
голоса подчёркивание цветом и светом, лини-
ей, деталью, наречием, говором, смыслом,
усиление второго тона, над аортой, при повы-
шении артериального давления, ударение на
тактах, нотах, смене гармоний, тембра, напра-
вления мелодического движения, солнечного
затмения, потеря сознания, всё, или почти всё,
заикание, не надо акцентировать на себе вни...

Легла на календарь зима
Листком по линии отрыва.
Шестнадцать градусов тепла
Погода нынче подарила.

С утра покрыл куржак траву,
Но он исчез, как только солнце
Лучом своим, пустив стрелу
В рассветный час, попав в оконце.

В Сибири пишут мне, идут
Морозы. градусов за тридцать.
У нас еще листву все жгут,
И крылья тянут вереницу.

Еще чуть чуть и полыхнут
На вербе золотые почки.
А может даже зацветут
В полянах первые цветочки.

На календарь легла зима
А во дворе бунтует осень...

Поезда уходят вдаль,
В никуда уходит время.
Так ушла б моя печаль, но жаль -
Мне не скинуть это бремя.
Всё на свете решено,
Где-то там под небесами,
Но мы раскрашиваем сами
Нашей жизни полотно.

Подобрал бы жёлтый цвет
Дням страданий и разлуки,
Но нет! Для зависти и скуки
На палитре места нет!
Вот найду когда-нибудь
След судьбы в потоке линий,
Будет он небесно-синий,
Предначертанный мне путь.

Поезда из никуда
Через время возвратятся
И печаль - моя беда -
Передумает...