Лики

Жизнь, как будто тяжелея, стала
И тепла и огня в ней мало.
Все как будто сковал тонкий лед,
Что ни шаг то бескрайний полет

И дружища ветер пропал,
Он на дно печали упал,
Он приник к ноге и затих,
Будто светлый сказочный блик.

Все леса будто мертвыми стали,
А все листья с них сталью упали,
И вонзились мечами в землю,
Принеся ее в жертву небу.

А на небе солнце потухло,
Яркой вспышкой навеки затихло.
Покатилось колесом небесным
И упало огнем бестелесным.

И все живое побежало...

Да! Во мне логики нет!
И я проклял за это себя!
Льется шумной рекой мой бред,
На исходе пустого дня.

И безумье мой истинный лик,
В пустоте основал я свой дом,
В нем смешалось молчанье и крик,
Разрываясь холодным огнем.

Ну а в сердце моем вечный лед,
Разрывающий слабую грудь.
За падением следует взлет,
А за взлетом мечтанье уснуть.

И в сознании моем лабиринт,
Миллионы дорог в никуда!
Выход есть: но лишь только один,
На границы чужого сна:

Близился восход :
Среди теней
проступало золото рассвета,
и рвалась из сердца все сильней
песня, что была еще не спета.
Птиц нестройный хор будил сады.
Шар огня плыл где-то величаво.
Звезды все, бледнея, растворялись
в свете приближавшейся звезды...
Вдруг сверкнул над темным полем край
в тишине торжественной и нежной -
и возник симфонии безбрежной
первый робкий звук, но :
нарастай!
лейся, жизнь дающее тепло!
Яркий свет впервые глаз не режет,
но я плачу - стало так светло
в...

В окно мне глянула Печаль
Твоими карими глазами.
И я припомнил, как свеча
В твоих руках под образами

Желтела пламенем, а ты
Печально-тонкая стояла,
Исполненная немоты,
Пред ликом Спаса: Было мало

Каким-то силам той беды,
Что, наконец, зарубцевалась,
Оставив горькие следы
В душе и сердце. - Ты старалась

Творить молитву, как могла,
Как знала, слышала, умела.
И расступалась в храме мгла,
Светлел твой взгляд, и ты светлела.

Священник густо напевал,
Качая...

Она ходила - в красном с белым,
Он - темно-синий был герой,
И вот, когда все вишни спели,
Жизнь обернулась к ним игрой.
Он к ней тянулся - мягкий, сильный,
Ее он Милой величал,
Она не Лиза и не Сильва,
Но импульс шел, а взгляд кричал.

Одноразовый муж,
Многоразовой проблемы,
Он хотел, он был дюж,
Рядом с ней, а не с Еленой.
Одноразовый муж:

Она стирала. День был летний.
Звенит звонок, как громкий зов,
Он звал ее, как мушку к слету.
И дверь закрыл, замок - засов.
Проходит...

Ты помнишь его, мой друг,
Ведь он славным парням был,
Но яростной силой своей,
Он счастье свое погубил.

И правду ведь говорят:
Любовь - это гибель богов!>
Он выстроил собственный ад,
На почве безудержных слов.

Он с Жизнью и Смертью играл,
И что же досталось ему?!
И помнится, он нам сказал:


Он выполнил слово свое,
Но сила проклятьем легла,
И время величья прошло,
Осталась одна пустота.

И боль выше тысячи мук,
И сердце дрожит каждый миг,
Лишь тихий пронзительный стук...

Рок, судьба, или предвзятость,
Или мистика, она
Правит миром, но без взяток,
Просто глазом не видна.
Но любой судьбы анализ,
Скажет вам без лишних слов,
Кто-то все же правит нами,
Кто-то наш качает плот.

Все предвидеть невозможно,
Что-то можно просчитать,
Что-то высчитать не сложно,
В мыслях лучше не летать.
Надо быть спокойней, строже,
В дифирамбы не вникать,
Лучше быть нам осторожней,
И не стоит ликовать.

И судьбу поправить трудно,
Можно чуточку чудить,
Независимость...

Десять столетий плачет Русь,
Под «византийским» инфильтрантом,
Благословленным Патриархом…
*

* *


Поэма

Десять столетий плачет Русь,
Под «византийским» инфильтрантом,
Благословленным Патриархом…
Во Власть сочился семит-гнус
В Извечное Славян Пространство,
Чтобы под корень Древо Братства,
Вместе с Династией срубить,
Власть династическую Ханства -
Империи Всемирной - Царства(!),
Весь Мир евреям подчинить…»

VAR.

Удивлены таким вопросом? -
Не удивляйтесь, - на плаву...

Звуки музыки надрывно,
может быть слегка и пьяно,
словно вторят в такт навзрыд мне,
разрывая фортепьяно!

Овладели эти звуки,
чувства вывернув наружу,
и исчезла злая скука
вместе с холодом и стужей!

Я не знаю, что за буря,
ноты взбив в крутую пену
и восторженно ликуя,
валом катится со сцены!

Это перевоплощенье
в самый тонкий мир сознанья
нас приводит к вдохновенью
на любовь и состраданье!

Из трепета рожденное тепло
Обвенчано холодными руками...
Я больше не могу любить слезами, Но в вечности прощенья не дано...

Измученные ликами глаза
Не видят от костра освобожденья...
И мир больней не знал еще паденья,
Чем эта беспредельная тоска...

Летят в ничто угасшие огни...
И смех чужой чужие студит губы...
Быть может, не осталось ни минуты...
Но скрылись обезумевшие дни...

Проникнул в сон бездонный непокой...
И пусть, что я тебя не забываю...
Лишь двери тихо-тихо закрываю...