Лик

Нет, я конечно не волшебник.

Мой инструмент и мой кумир,

Не чаша, череп, или требник,

А шар хрустальный - палантир



И в нём отважно отвергая

Гербы, девизы, имена,

Я постепенно прозреваю

Совсем иные времена.



Над замком лунный свет струится.

Плывёт над миром без границ.

И отражается в бойницах,

Как бы на дне пустых глазниц.



Опущен мост, врата открыты,

И в лунном свете виден мне,

Людьми и вечностью забытый,

Прекрасный рыцарь на коне...

Как-то раз один мужик,
В лес подался, напрямик,
Дров решил он запасти,
От зимы себя спасти.
Одолел мужик вопрос,
Нарубил дровишек воз,
Можно было отдохнуть
И до дому ладить путь.
Мужичок сел на пенёк,
Вынул терпкий табачок,
Самокрутку он скрутил,
Дым колечками пустил.
Той минуты не прошло,
Гостя ветром поднесло.
Мужичок глаза поднял,
Чуть с пенька он не упал,
Перед ним медведь стоит,
Тем презрением кипит.
Вдруг в атаку зверь попёр,
Огласил он, словом бор:
- Хватит уж тебе...

Ночь. Глубина. Тишина.
Тихо брожу я одна…
Сердце грустит нежным эхом в груди,
Жизнь - это тайна, ее ты пойми…
Сон не приходит ко мне,
Мысли гуляют в уме.
Я их гоню, но они вновь со мной,
Сердце на части, в душе ветра вой…
Утро. Проснулся рассвет.
Богом наполнен сей Свет!
Он есть Вселенная, я в Нем живу,
Душу спаси, сохрани, я прошу…
Духом окрепнуть бы мне.
Стелет туман, все во мгле.
Искренность чувств… и любить я хочу…
Ветер сомнений задул ту свечу…
Может все ж тлеет огонь...

Рокот музыки
У костра.
Искры вспышками
До утра.
Моря шорохи,
Блеск волны.
Танцем факелы
Зажжены.
Гибкость девушек
На песке.
Луч прожектора
Вдалеке.
Отстранённо
Из вышины
Смотрит старческий
Лик Луны.

Ты словно ангел светлый для души,
Звездой желанной светишь мне в ночи.
То исцеляешь, то тайной ходишь…
В который раз, ты мой покой прогонишь.

Туманным утром, в мои сны заглянешь.
Ты в них, целуешь нежно, не касаясь
И страсть и ропот в одно час, во мне…
Приятно, но в одно час, ещё больней.

Без рук, меня ты страстно, обнимаешь
И я прижмусь так крепко к пустоте.
К той мгле, что твоё тело прикрывает…
Хотя его, по сути, тоже нет во сне.

Твои глаза горят, но ты их опускаешь...

Кровавое утро встаёт над седою страною,
На бой выхожу, лик и латы крестом осеня.
Я к битве готов, и гитара как меч за спиною,
И конь боевой твёрдой поступью тешит меня.

Меня не спешите писать в слабаки и калеки,
Немало я рвал удила, чтоб избегнуть петли.
Я много страдал в этом прОклятом бронзовом веке,
Но меч мой остёр, и враги одолеть не смогли.

Мне незачем всуе скорбеть о российской утрате,
Что пала держава, незыблемая как гранит.
Пусть бешенством брызжут бойцы Люциферовой рати...

Струясь, волос твоих сплетенье,
Щекотит мой влюблённый лик.
Я вдруг надеюсь на везенье,
Хоть шанс мой скромен, не велик.

Прильнуть бы к шее, распалённой
Горячим солнцем, как софит.
И терпкий запах в междуплечье,
Как в первый раз меня манит.

Мне б окунуться – не вернуться.
Ты, в глубинах,- воздухом будешь моим!
Хочу уснуть – и не проснуться:
Всё видеть, как тобой любим.

И тёплой кожи нежное касанье
Мне б ощутить хотя бы раз.
И я ищу в глазах твоих свеченье,
Но вижу только...

Об этом не раз говорилось уже;
В чужой монастырь, не лезь в парандже
И в свой монастырь не лезь в парандже,
Об этом не раз говорилось тебе.
Езжай в свой далекий Азиастан
В мечети, где чтут закон мусульман,
Попробуй свои права предъявить
И после, - ты долго сможешь прожить?
Когда в чайхане мужчины сидят
Ковром под ногами ты будешь лежать,
Обиду прикроет твою паранджа.
Вот тут она к месту, вот тут – инш Алла!
Где светский закон – не место тебе,
Когда ты скрываешь свой лик...

«По ристалищам, капищам, кладбищам и база-
рам, в храмах и в кабаках, в радости и печали
в Мекке и Риме, везде были мы, пилигримы,
под дождём и солнцем, стройны и горбаты,
после выступления: сыты, пьяны, голодны, ра-
спяты, в степи и в море, в горах и в мыслях, в
лесах и в болотах, везде прокисли, созрели и-
ли вином стали, нет, не имели, мечтали, дума-
ли), выбирали квоты, находили, теряли, черпа-
ли, да, идиоты мы», («себя показывали на дру-
гих... смотрели, дарили, крали, снимали...

Причалив к берегу, спустился я на землю,
Волна прохладою вглубь острова гнала,
От долгих странствий мои ноги занемели,
И потому сейчас не слушались меня.

Я огляделся: впереди тянулись скалы,
Укрыв зелёным покрывалом наготу,
Вдруг на вершине чей-то лик в лучах забрезжил
И в тот миг поплыл к хрустальному дворцу.

Тяжелой поступью я двинулся на берег,
Ведомый чувством, подниматься стал наверх,
Кустарник вытеснил с дороги камень серый,
Меня препроводивший ко дворцу чудес.

Сверкали...