Лик святой

Овал лица немного детский,
И глаз святая чистота.
Ты смотришь из другого детства,
Со снимка, мама, на меня.

А я любуюсь красотою,
Надеждой, верой и мечтою,
Что излучает нежный лик,
Той, подвиг жизни чей велик.

Тебе спасибо за рожденье,
И за твое благословенье,
За те молитвы по ночам,
За ту Любовь, что даришь нам.

2007г.

А за окошком ночь опять темнит – засов веков задвинут – звёзд не видно,
И роща ропщет: ветер-фаворит унёс наряды. Дождь. Земля – повидло.
Тревожно во вселенной тупиков, граница льда ещё вовне, но всё же...
Так холодно без писем и звонков, так зябко без тебя душе... до дрожи...
Ночь утопить в бокале?! В сотый раз молить святых? Включаю телевизор...
Вновь окунаюсь в омут вязких фраз, вновь пустоту в наполненности вижу...
Не отличая РЕмбо от РембО - мальчишка философствует о вечном...
Тот...

Весна приходит тайною пьянящей.
Звеня капелью, солнце-март настал.
Но мысль иная мне милей и слаще:
Я понял, кто теперь мой идеал.

Чей верный раб я стал навек отныне?
Кто покорил меня небесной красотой?
Я день и ночь молюсь земной богине,
Чей дивный лик сияет предо мной,

Даря надежду, силы, вдохновенье
И веру в завтра - в новый, светлый день,
Что победит волшебный сон забвенья,
Прогнав ночную, в звёздных искрах тень...

Я слышу вновь весны, любви октавы,
Что дарит голос ангела...

Круги отчаянья на лицах человека
Мешают воплотить мечту земли
Властители, почуяв перемену века
Раздоры поселить в умах смогли

Едят красивые мертвятину гнилую,
Внушаемую сквозь усталости позыв
Последствия не вынося на суд, смакуют,
Историй вековых самоубийства позабыв

Гражданской бойни ревностное рвение
Убийство родственника, друга принесет
Но каждому важнее личностное мнение
Смерть близкого - судьба, она не в счет

Иллюзий понастроили материей унылой
Людей земных заставив...

Земля распятого Христа!!!
Я слышу Плач твой, слышу Стон.
О, Тэрра, ранит Душу он!
И Стихиалий Легион,
Восставший против человека,
Трубит нам о безумствах Века,
Трубит нам о Конце Времен!!!

Колоколов тревожный Звон!
Святых Соборов купола,
И распростерты рукава
Над ними, праведных Крестов,
Как Символа Всевышней Воли,
Как Равновесие Начал
В Дуальном, данном Свыше, Поле.

Нам дан Закон Свободной Воли!!!
Мы сами выбираем роли
В Спектакле, под названьем Жизнь.
И Смысл здесь прост...

Я к тебе приду однажды летом,
Не в жару, прохладу или знай,
В светлый день склонимся над Заветом,
Что Отец писал моей рукой…
Бог уймет пристрастных домочадцев,
Приструнит игрою детвору,
И зверье домашнее украдкой
Будет рыскать тихо по двору…
Мы войдем в Божественные Сени,
Мы вдохнем целительную Весть,
Бог и ты… И книжка на коленях,
И посланий праведных не счесть…
Насладись Божественным нектаром,
Береги под правою рукой,
Бог дает здесь Истину недаром
Прежде чем нагрянет Сам судьбой...

Я не подарю тебе рассвет,
Я не подарю тебе надежды,
У меня песчинки даже нет,
Да и не мои на мне одежды…
Я тебя ничем не восхищу,
Я тебя не сделаю богаче,
Я и не обижусь, не прощу….
И в судьбе твоей ничто не значу.
В честь тебя ничто не совершу,
И ни в чем твое не преумножу,
Все от Бога. Я – передаю,
И ни в чем печаль меня не гложет…
Бог молчит – и я молчу в ответ,
Бог благословит – и я ликую,
Все от Бога – деньги, счастье, Свет,
А без Бога – жизнь моя впустую…
Я не подарю тебе...

Когда ты оказался вне идей,
Вне мысли, вне борьбы и вне сомнений,
Когда в миру у чувств своих плебей –
Ты будешь вне страданий и гонений,
Не станешь за другого ты стеной,
Не отомстишь за боль меньшого брата,
Ты будешь с петушком над головой
И с разрисованным лицом, как клоунада,
И на потеху выставишь себя,
И для других не будешь ты причиной,
И заметет твой след легко страна
За то, что был не с ней в ее кручину…



Молись однажды, воззови к себе,
Не охлаждай порыв в уединенье...

«Незнающие», прославляют советский рай,
А мать рассказывала, хлеб по двести
Грамм давали детям в день, а взрослым,
Кто работал по грамм пятьсот и постоянно мучил

Голод! Весною ели пучки и кислянки,
Ловили рыбу неводом, из старых
Сарафанов. В селе соседнем Полудёновке,
Женщина жила с двумя детьми, как у святых

Их были измождённые, худые лики.
День два проходит, не видно мать,
Её убила дочь, от голода, чтобы
Не умереть. А ей сказала мать,

Убей меня, я пожила, не выдержит...

Рук моих тебе не целовать
Не касаться страстным вздохом шеи
Увядает нежность орхидеи
Никнет, невостребованно, стать.

День и ночь плела дорожку в миг
Очарованных прикосновений.
Пробегали разноцветно тени
И кружился в медальоне лик..

В бесконечность падал каждый раз,
Оставляя ароматы сена..
И сжимались обречённо вены.
Мысль цеплялась за обрывки фраз.

Я вязала их в петлю надежд
Позабытого земного счастья.
Но в тиши, как глас, звучало властно:
«Не твоё, забудь, не жди, не тешь...