Лиа

Лев со львицей у лианы,
Львята рядом постоянно
Ждут стада горбатых зебу,
Мимо что пройдут к обеду.

Возле речки крокодилы,
Бегемотик пасть разинул.
Птички же кокори, тари
Зубы чистят этой паре.

Две змеи, бумсланг и мамба,
Жалят жертву слишком жадно.
Здесь термиты с муравьями
Разберутся мигом с вами.

А ещё везде жирафы
Важные стоят как графы,
И в тельняшках зебры всюду
Травку местную жуют тут.

Попугаи и турако
Разноцветные однако.
А вон кто-то побежал,-
Страус местный...

Наполнил светом всё вокруг, и не
поможет и испуг, что все в ночи
свечение увидят, и отражение судьбы
промчишься мимо, ворожбы не
избежать, затмив сознанье, и файлы
погрузив в корзину, и на земле я не
покину, пока ещё, наверняка, а там
как ляжет карта и рука, перстами
нам укажет путь, слова в мозгу,
ты не забудь, проснись, открой глаза
скорее и запиши..............
все изуверы уже на стремени зажда-
лись и поездом
деньки промчались.

Века все проскочили не задели, лишь ххi,
с..., б....., в него попали, твою м....., вписа-
лись, растворились,прахом,мы на его ра-
збеге ахом иль эхом отразимся всё же
или пространство не тревожа рассыпле-
мся и без следа, война идёт её дела, од-
ессы прах и хиросимы и дрездена, дон-
басса,дней,мы в них попали поскорей и
не расскажет нам платонов как разрул-
ить, залит бетоном и мы, любимые и де-
ти и внуки и цветы и ети, завязли, засос-
ала мр.....
***
Мораль сей басни такова...

Вот основоположники событий,
Потомкам передавшие все гены.
От непростых безумно перипетий,
Мир этот сложный необыкновенно.

Из глины люди делали посуду,
А обжигали на золе её.
Да пусть потомки сильно не осудят,
Но ели и горячее с неё.

Стволы араукарии зелёной
Полны смолы, которая горит.
Залить в бамбук, поджечь, и ночью тёмной
Часами факел пламенем дрожит.

А в яме на углях в листве банана
Спекали мясо, овощи и рыбу.
У них и варка, жарка, как ни странно,
Происходила, пусть не...

Я люблю тебя – без слёз
Откровенность невозможна
Над мечтой осенней – льёт
Дождь распутицы природной
Вдоль низовий и широт,
По налиственной дороге
Страсть ползёт как чёрный кот,
Погоняя тень – по звёздам
Покатило… Подвезло
К сердцу яркую частичку –
Бездорожье занесло
Дух – e-mail страсти – в «личку»…

09. 09. 15

Всему когда-то свой придёт конец,
И бесконечно не стоит начало.
В бездействии находится мертвец,
А над живым всегда двоится жало.

Игобам предстоит найти плато,
Где вотоиди развивали общность.
И оправдать не может тех ни что,
Но соблюсти придётся осторожность.

Сейчас наверное для нас так странно,
Что первый дальний путь был не по суше,
Не по воде, под гнётом океана.
Мир очень тварями был перегружен.

Гораздо безопасней на созданьях,
Которые по воздуху летают.
Отражено то в...

Несовместимые идеи вступали в конфликт, «по-
беждённые», не исполненные, как бы вытисня-
лись, (обратно), обрастая ассоциативным карк-
асом, и набрав критическую массу всплывали,
(решением дали), и постоянный обмен необхо-
дим, (ответы и попадание в цель), за ним, за
нами, (залез на ель), (ами), (обнищание, обещ-
ание), общение душ, думайте сами, никто не
поможет? (уж), только ветер, бриз, мысли тре-
вожит, «разблокировал энергию чи, избавлялся
от страхов, хотя бы на время...

- Без чаевых и дома откровенья, без
смысла, твоего уменья, попытки зря,
развею на ветру, пора уже, как все и я умру,
издатель и редактор будут рядом, инет
везде, кругом идёт парадом,…………….
***
Быть умным, дураком, не просто это, ты
тратишь массу, и не тратишь нетто ,….. ?
***
Пройдёт и не воротишь миг,…………
слепец, прозрел или издал ты крик, в чём
сущность заблуждений этих, зачем написан
на листе, чей стих, здесь толка мало, мне...
***
И силы, что развеем на ветру, потуги тщетны...

Каждый день – это крик
бездыханным потерянным трупам.

Ждёт покоя душа,
ждёт пологих вершин,
Солнца белую твердь,
ждёт слепца-палача –
оператора Господа Бога,
соль кремационных машин…

В тупике состоянье…
В мелочах состраданья
затерялось моё…
И под шкафом гниёт.

Вавилонской громадой взметнулись на небо вершки,
подземельным огнём спустились до дна корешки,
стебель – белая ночь…
На листах шелестело
распятое тело…
И дева упала к ногам…
Да не дева, а девка,
распутная блудная...

Июнь, скользнув в московский дворик,
под щебетанье мелких птах
в кустах посеял пух и прах, –
но не нашёл скамью и столик,
где под портвейную притраву,
под сто двадцатый Естудей
козла сбивали из костей,
колечком выдувая «Яву»,
белья просохнувшая завязь
болталась рваной полосой,
рождались фирменной джинсой
слепой восторг, косая зависть
и вера в многогранность мира,
где под мигающей звездой,
тревожа дремлющий застой,
на трёх блатных звенела лира.
За тюлем там колхозный гений...