Лежащий

Приснился сон, что Ленин встанет
И русский народ свой не оставит!
Вернёт он вновь народ в Союз…
Вот за богатых здесь боюсь.
Как бы они не попали в опалу…
Им не покажется тогда помалу!
В 17-20-том, - такое проходили…
Многих буржуев тогда порешили.
Тогда опыта не было не у кого…
Сейчас образованные все до одного!
Знают, как и кого истреблять…
Ошибок тех лет не повторять.
Как капитал в казну весь вернуть…
Социализм поставить на верный путь!
Станут снова здесь все равны…
Благодать...

Когда положишь жизнь свою
Любимой женщине под ноги,
Она создаст с тобой семью,
А жизнь постелет на пороге.

Лежащий у дверей предмет
Не долго будет пьедесталом.
Он потеряет лоск и цвет
И обрастёт от лени салом.

Вонзятся шпильки-каблучки,
Тогда безжалостно в хребтину.
Сквозь безразличия очки
Не видя в коврике мужчину.

И только в месяц, пару раз,
Жены, хозяйственные ручки,
Поднимут, вытряхнуть аванс
И часть не пропитой получки.

Пройдут года... Половичок
Совсем ногами...

Я просто чьё-то прошлое...
Далёкое... забытое.
Черты лица все стёртые...
И временем размытые.

Я чьё-то наболевшее...
Я то... что не случилось.
Я чьё-то надоевшее..
Я то... что не свершилось.

Я чей-то сон кошмарный...
И чьё-то сумасшествие.
Я где-то гость незванный...
И чьё-то происшествие.

Я лист упавший с дерева...
Лежащий в одиночестве.
Я чья-то безответная...
Не ставшая... пророческой.

Я для кого-то... прошлое...
Что в лету давно кануло.
Размытое и стёртое...
Но чьё...

Свистели ветры, завывая,
Вокруг пещеры, где в тепле
Община грелась, молодая,
Первопроходцев на Земле.

Там были женщины, мужчины,
К огню сидевшие лицом…
Другие защищали спины,
И берегли вход в общий дом.

Всегда настороже и рядом:
Враг близко –смерти ночь полна!
Холодным и зловещим взглядом
Глядела с высоты луна…

Полдня назад напали тигры…
Ни нож и ни топор не спас,
Когда ближайшего схватили
И разорвали в тот же час!

Лишь чудом удалось отбиться,
Метнув тяжёлое копьё...

С заветной сокровенной думою своей наедине,
В согласье полном под луною с собственным предназначеньем
Путь совершая свой земной, льни к благотворной тишине,
Без всякой фальши в сердце чужд честолюбивым устремленьям,
Словно подводный риф, лежащий на немалой глубине,
Ни чуточку не задеваемый поверхностным волненьем;
Пусть дух лишь вольный твой, что тот стремительный метеорит,
Не зная сна, везде Вселенские просторы бороздит…

***
Всё совершаемое нами
не во имя лишь своё,
сродни субстанции Эфира

невидимой и всесвязующей,
уж служит упрочению
единства всего мира.


***
Можно открыть глаза на многое,
имеющее, не иначе, место ещё быть
под небесами,

словно стряхнув остатки сна,
способность обретя смотреть на всё
души незамутнёнными очами!


***
Вот лишь одно средь строгих правил,
исключений не имеющих:
лежащий перед нами

сколь бы широк или же узок ни был путь,
пройти его
можно своими лишь...

Настала ночь и началось
бессонниц ласковых глумленье.
Луна в небесном углубленье
укрыла бледное чело.
Не спится. Я слагаю фразы
из слов случайных, не всерьёз.
И не понять - алмазы звёзд
ли, фонарей сияют стразы
на чёрном бархате, что вдруг
на окна полночь опустила.
Мне время прошлое простило
и стрелки замыкают круг,
лежащий на столе под лампой,
круг света, света ли конец.
Крадётся тишина ко мне
из всех углов на мягких лапах.
Я стерегу шаги её,
в безмолвье вслушиваюсь чутко…
А...

***
Собственно говоря, всеобъемлющей истины в том и отличье от всякой иной,
Что, как шар с безупречно поверхностью гладко-округлой, она,
Под каким бы углом на неё ни взглянуть, стороны бы с какой,
Каждый раз остаётся себе неизменно при этом верна.


***
Может статься, иной из досужих зевак на моё замечание лишь ухмыльнётся,
Всё же, думаю многие наверняка согласятся со мной
В том, что даже, увы, и на Божьем не иначе свете найдётся,
И немало, всего, порождённого богопротивною тьмой...

Мы пугали тетю Раю,
Но не потому, что злая.
Просто было скучно нам
Иногда по вечерам.
А у этой тети Раи
Дом стоит в деревне с краю,
И живет она одна,
И собака не слышна.
Словом, все удачно очень…
Мы дождались темной ночи,
У колодца собрались,
В край деревни подались.
Я сказал: «Вот ты, Андрюшка,
Ставишь к раме колотушку,
Петька хрюкает свиньей,
Ванька машет простыней.
Полезай на крышу, Вовка,
Среди нас ты самый ловкий,
И вопи в ее трубу,
Как упырь в своем гробу.
Если...

Хулиганил октябрь
в позабытой лесной деревушке,
Свежим ветром вокруг
оголяя вершины дубрав.
Но забыты мы не были:
Запад российской старушке,
Старику на лежанке
желал человеческих прав.

Уезжали евреи,
а власть их за полы держала -
"Не пушшу!" - упиралась
и - радио било в набат.
И, треща, на "Свободу"
"глушилка" с боков наезжала.
Но она и сквозь шум
за евреев "режим" не прощала:
За каких бы то ни было
сирых кинжал обнажала -
Ведь, понятно, еврей
был "Свободе" ни...