Лев

Воспаленные нервы гудят, словно пули шальные,
А с экрана глядит под фанеру безликий рой ног,
Мне бы первым бы снегом умыться, да выпить за веру,
Только верой у нас разродилась не вечность-любовь.
И плывет этот город нахрапом гудков и рекламы,
За рекламным щитком отражение нашей судьбы,
У подъездов разгульная степь, лишь убогим, да пьяным,
И для слухов надел благородным, но ветхим седым.
Где-то там, далеко, может быть, я оставил припевы,
О хорошем и добром, что смотрят прекрасной мечтой...

«До чего же мне все надоело! –
думал я, засыпая в ту ночь. –
И жена, что до смерти заела,
и беспутная дурочка дочь,
и сынок, потерявший работу,
и любовница с кучей проблем…
Да. Пожалуй, пора на охоту.
Я по ней стосковался совсем.
Неужели я завтра уеду
от работы, жены и детей,
по лосиному свежему следу
побегу я с собакой своей
и, увидев кормящую матку
с семидневным лосенком в кустах,
буду целиться долго в лопатку,
сжав «Сайгу»* свою в потных руках,
а потом, когда лес содрогнется...

погружаюсь в россию…
в ее даль и пространство.

погружаюсь в россию.
в еЁ не-постоянство.

то леса – то поляны…
то холмы – то равнины…

не найти в ней – средины.
не найти – половины.

вся пронизана ветром…
вся изрезана снегом…

как монголо-татарским –
бесшабашным набегом…

не прощается здешность…
никому не простится…

неказистая внешность?
но – какая водица!



***

ещЁ раз отмечу...

как я пишу.

я отождествляюсь.
и достаю оттуда - из предмета - с которым...

С такими мыслями и горем
Купец Василий вышел в ночь
За синим тридевятым морем
Искать похищенную дочь.

И снарядился не на шутку.
И ружей взял и барахла,
Чтоб отыскать свою малютку
И вырвать из объятий зла.

Когда ж прощаясь за порогом
С женой обнялся у ворот,
Пообещал ей перед Богом
Вернуться с дочкой через год.

Не позабыл с собой припасы.
Старшой Микола – тоже здесь.
И хоть всего четыре класса,
А силушки уж малость есть.

Братья двоюродные мигом
В дорогу снарядили воз.
И...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...

Жизнь учит властелина многое прощать,
Идею абсолютизма в беспристрастии искать,
Властвуя, он понимает, к чему ведёт война,
Воинствуя, соображает, что нужно сохранять…


… А. А. Блок (русский поэт)

При лёгкой жизни, правда - очень тяжела,
Осознанье чуда - радует творца сполна,
Поэт в безумствии, возьми и закричи:
Я – сочинитель, пестик твоего цветка.


… Р. Браунинг (английский поэт)

Гуманист поёт о сердце человека
Дабы в песне получить того ответа:
Враз сближать ли страсть и...

Два ангела у жизни на плечах:
На левом – слёзы, а на правом – смех.
Они равны пред ней во всех правах.
Два ангела: обида и успех.

Что правит миром: радость или страх,
Болезни, горе, сострадание?
Что отражается в людских сердцах:
Слепая злоба, обожание?

«Быть иль не быть?» - вопрос через века,
Что даровать: свободу или смерть?
Жизнь возродит дающего рука,
Но грусть и слёзы всё ж не одолеть.

Этот ринг! Я его полюбила.
Сколько страсти, азарта на нем.
Скольких кровь здесь умыла,
А сколько ушло с победным кличём.

Этот ринг, этот спорт – это чудо.
Этот жесткий, крутой мордобой.
Бокс. Появился откуда?
Потянулась к тебе я душой.

Потянулась я к страстям кровавым.
Зрелище это по мне.
Я завидую парням удалым,
Кто ринг может позволить себе.

Кто ловки и сильны при ударе,
Кто смелы перед каждой игрой,
Кто на морде, как на гитаре
Ловко играет левой рукой.

Да, этот спорт...

Горит звезда.
Томит луна.
И Млечный Путь,
как пелена,
Спиралью вдаль
веков плывёт.
И много душ
с собой несёт.
Средь них моя
в толпе бредёт.
Куда? Зачем?
Вперёд. Вперёд!
«Дай руку мне,
сосед в пути.
Пойдём вдвоём".
Ан, нет.
«Прости.
Моя звезда
левей твоей.
Один приду
я к ней быстрей».
Здесь нет друзей.
Здесь нет врагов.
Здесь вечный бег
от всех оков.
Горит звезда.
Зовёт меня.
Когда приду?
Не знаю я.

Он родился в семье без лишних ласк
И рос в окружении пошлых фраз,
Его часто били в левый глаз,
Оставляя правый про запас,
Он часто видел чудный сон
И подавлял душевный стон,
Ему снилась девушка, с которой он
Шёл в сильный дождь под чёрным зонтом

И были они вдвоём
И не было рядом никого
И, если мы все умрём,
Они не заметят ничего

Она родилась в семье тёплых глаз
И росла в окружении лилейных фраз,
Её редко лишали родительских ласк
Ничего не оставляя про запас,
Она редко видела...