Льётся сосулек звон

Парит танцовщица в объятьях лучей,
В таинственном свете горящих свечей,
Будто летает , как птица в смятенье,
И каждый па вызывает волненье.

Лаская взором страсти танца,
Она бросается в поток,
Змеёю тело извивается,
Земля уходит из под ног.

И две руки, как два крыла,
В неистовом полёте,
Она изящна и мила
В страстей водовороте.

И дивный волос льёт дождём
На плечи чёрный локон,
Красивый танец в унисон
Среди зеркал и окон.

Льётся музыки нежный поток,
В...

Пока дождик льётся сильно,
Лучше в доме посижу:
Нарисую апельсины
И зелёный абажур.

Вдруг щенок мой с громким визгом
Возвращается домой,
И летят в меня все брызги
С грязноватою водой!

Я кричу щеночку: "Хватит!
Лужу ты уже натряс.
Ну-ка, мокрый и лохматый,
Быстро в ванную сейчас!"

Пока дождик льётся сильно,
Погляжу на облака...
Нарисую апельсины -
Когда вымою щенка!

Комната. Зима. Вечер.
У окна - молодой человек.
Смотрит. Как мягко светит
Фонарь. И как серебрится снег.
Вдохновенно: "Был вечер чудный...".
Посильней подбирает слова.
Восхищаясь обыденным в будни,
Пусть и в самый канун рождества.
Вдруг звонок. Телефон. Отвечает.
То давнишний студенческий друг.
Волшебство за окном исчезает...
В темноте только матовый круг…
"О, привет! Как живешь?" - "Да, не очень.
Позвоночник. Кровать. Скукота..."
(Так небрежно - пустяк, между прочим).
"Вот звоню...

Наговорила ему. Ну и пусть,
Ты знаешь, с камнем не легче живется.
Я лучше буду вливать эту грусть
Лишь в изреченье, что льётся и льётся.
Наговорила ему. Не беда,
Я ведь всю правду ему изложила,
И пусть по-детски у нас как всегда,
Смешно немного и даже мило
Произошла эта ссора, пусть.
Мне стало легче, пускай и не понял
Куда теперь ведет его путь,
И почему его сердце стонет.
Но я сказала себе, зачем?
Он не услышит тебя, не услышит.
Закроет сердце одной из стен,
И будет думать, что...

Кровь есть душа. Так сказано в Писанье.
Но отчего же льётся как вода
Та влага, и в немыслимом терзанье
Душа отходит к Господу? Беда

Народу, чьи князья порочны
И проданы маммоне их мечи.
Сребролюбивы, непотребны, склочны,
Несчастного народа палачи.

Под барским гнётом и татарской плетью,
Под тяжкой ношей и в лихом бою
Страдала Русь века, тысячелетья, –
Но всё же сохранила кровь свою.

Не скурвились. Не ссучились. Не стали
Ни татарвой, ни немцами. И вновь
Намного крепче лучшей...

Тишина, пустота, одиночество.
От берёз хоровод теней.
По щекам солёною змейкою
Льётся память прошедших дней.

Льётся память.… Куда бы деться?
Как уйти от ненужных дум?
В серебристо - лунном тумане
Слышен листьев озябших шум.

А в дали, у самого края,
Там, где небо с землёю на « Ты»,
Вижу я в облаках пушистых
Дорогие сердцу черты.

Вижу небо, луны кусочек,
Звезд мерцающие глаза,
Вижу то, что было когда – то,
То, о чём позабыть нельзя.

Взад - вперёд неприкаянной...

Утро, лето, ветки стучат в окно, ненастье, сыро,
льёт дождь, как из ведра, холодно, тускло, тос-
кливо, пасмурно небо, серо, мысли (..........), гро
бы, роились, родились, наплывают, навзрыд,
друг на друга, стремятся, (грозди), как гвозди
проходят насквозь, ладно, брось, не надо, ху-
же/лучше не будет, всего отразить не удастся,
ты зряч или слеп, серп, разряд грома, рома,
стакан, дрожь пройдёт, перестанет, отнюдь,
ненароком, случайно, без хруста и стона, она
не пускает его...

- Погоняй!
Не расплескать бы только…
Песня льётся из развёрстых жил
в скрипке этой дали
пепла с солью.
Кто ты,
что меня заворожил?
Песня льётся там -
внутри, клокочет
и никак не вырвется в полёт!
Кто её неволит?
Кто не хочет…
Кто не слышит, что она поёт?!

Даль легка
нездешними огнями.
Я в седле -
неси меня, мой конь!
Мы споём,
лишь голос вверх корнями
вырвется из лёгких…
Пой, гармонь!
Слышишь ветер?
Это увертюра -
так всегда бывает
в разогрев.
Вот такая у неё натура...

Трагические спутницы поэзии,
Пылится шлейф давно, издалека.
Две русские извечные болезни,
Тоска и водка,
Водка и тоска.
Среди дискуссий, споров и вопросов,
Кресты, кресты
Из елей и берёз.
И умолкают умник и философ,
Пугаясь от невыплаканных слёз.
Тоска глуха,
А водка льётся, льётся,
Махнуть рукой – дорога коротка…
И бабьи плачи
С привкусом сиротства
И та же неизбывная тоска.
2007г.

Хочу пожить ещё немного.
Уйти пока я не готов.
Но на ногах моих оковы
звонят, как сто колоколов.
Их звон торопит, подгоняет:
- Пора, пора, дружок, пора!..
А где-то льды лежат, не тают,
а где-то круглый год жара,
а где-то капает унынье
с небес на пыльное стекло,
а где-то васильковой синью
внезапно поле расцвело,
а где-то та, что так похожа
и не похожа на меня,
живёт и чувствует, что тоже
колокола по ней звонят.
И как же мне её утешить,
как сердце ей открыть своё?!
Я не могу...