Летние сны

Он сказал: ' Исчерпались чувства
Так, что не передать словами.'
Он сказал: ' Я в плену искусства,
И не в силах пленяться вами.'

Он стоял, освещенный Луною,
Тонкий профиль в чертах лелея.
Он был горд и смешон, порою
До безумства душой смелея.

Я ответила: ' Милый мальчик.
Мне уже далеко не двадцать.'
Я ответила: ' Вы обманщик,
С Вами боле не буду знаться.'

А потом мы тихонько простились
Незаметным кружением взглядов,
И расстались, и растворились
В ветхом омуте Летнего Сада.

Она ходила - в красном с белым,
Он - темно-синий был герой,
И вот, когда все вишни спели,
Жизнь обернулась к ним игрой.
Он к ней тянулся - мягкий, сильный,
Ее он Милой величал,
Она не Лиза и не Сильва,
Но импульс шел, а взгляд кричал.

Одноразовый муж,
Многоразовой проблемы,
Он хотел, он был дюж,
Рядом с ней, а не с Еленой.
Одноразовый муж:

Она стирала. День был летний.
Звенит звонок, как громкий зов,
Он звал ее, как мушку к слету.
И дверь закрыл, замок - засов.
Проходит...

Восьмое Марта. Новогодний снег.
Иду домой с алеющим тюльпаном.
Возможно, что гулять с цветами рано:
Прощаньем поразить желая всех,
Зима вернулась снова - для острастки...

Туман холодный небо заволок;
Ложится снег неслышно ровным слоем
На всё вокруг, гася весну покоем...
Но греет руку летний огонёк,
Путь освещая через день ненастный.

Я знаю, что ждет меня там,
За границей глухой пустоты,
Теплый ветер по снежным горам,
И озера вечной любви.

Водопады и темный лес,
И поляны зеленой травы,
И улыбка высоких небес,
И улыбка далекой звезды.

День и ночь, рассвет и закат,
Тихий стук капель дождя,
И росы на траве аромат,
И чудесная песнь соловья.

И река бегущая к снам,
Зимний ветер и летний зной.
Я знаю, что ждет меня там,
Ведь там меня ждет покой:

В моём саду совсем не так
где кабачки и зреют сливы,
средь яблонь плещется гамак
и песен свежие мотивы.

Трава покошена косой,
мангал изрядно задымлённый.
Здесь я хожу всегда босой
и, как полено, обожжённый.

И есть вода из родника,
а, если честно, из колодца.
В ней хлора нет, наверняка,
в ведре она и много солнца.

А посреди висит луна
и сад мой освещает ночью.
Бывает худенькой она,
но лучше светит, когда толще.

И этот лунный летний час
считаю самым откровенным,
и в этот...

Заря восток рубином накрывала
и розовым окрасился пейзаж.
Рождался день, я наблюдал начало,
и это был предутренний мираж.

А может не мираж, а просто сказка.
Река и луг, и розовый туман.
Мне не нужна, какая то, развязка,
пусть дольше продолжается обман.

Блеск золота скользнул по небосводу,
и с гнёзд сорвалась стая ранних птиц.
Туман сошёл и превратился в воду.
Росу смахнул я со своих ресниц.

Она, как слёзы, сыпалась на землю
со скошенной травы безжалостной косой.
Я пил её и...

Я видел, ты была счастливой,
глаза твои искрились светом,
причёску на головке милой
взбивало тёплым, летним ветром.

В коротком платьице из ситца,
на стройных ножках лакировки.
Я целовал твои ресницы
и растерял твои заколки.

А ты шептала, что неловкий,
что неудобно, смотрят люди
и обнимала ручкой тонкой.
Я видел, любит, любит, любит.

Мы уйдём, не прощаясь, оставив открытыми ставни –
Для живущих живительны раннего солнца лучи.
Говорят, где-то есть всемогуще-чудесные камни,
С ними можно творить, созидать, исправлять и лечить.

Жизнь без нас не замрёт, но в её поступательном строе
Призабудутся лица и люди в текучести дней.
«Философским камням» характерна стабильность покоя,
А изменчивый мир подчиняется силе камней.

Мы уйдём, продолжая наивно и трепетно верить,
Что успеем вернуться назад и отыщем ключи
И...

Мне бы просто пройти по следам твоим всеми путями,
Отмечая, где шаг замедляла ты, где − ускоряла,
Где стояла, любуясь, а щедрое солнце горстями
Золотистого света тебя от души одаряло.

По следам, по твоим... Ты − легка, и следы незаметны,
Если только смотреть, а не чувствовать то, что незримо.
Мне бы просто пройти по местам твоим зимним и летним,
Разглядеть и узнать, уловить то, что неуловимо.

Задержаться на миг, угадать поворот, перекрёсток,
По аллее пройти, принимая...

Слепая канитель и мишура
Нас жадно поглощают без остатка.
Заглатывают с самого утра,
Жуют весь день, причмокивая сладко.

Выплёвывают вечером остов,
Обглоданный изрядно на работе,
Чтоб за ночь, кто во сне, а кто без снов,
Побольше нарастить смог новой плоти.

Нет этому разумного конца,
Представить неразумный – просто страшно.
На лицах наших часто нет лица,
Лишь маска прячет скрабом след вчерашний.

И не остановиться, не взглянуть
На небо в полдень летний или зимний...