Ленточки

Солнышко наше, милая девочка!
Взрослая стала совсем!
Только ведь бегала с белою ленточкой
В тоненькой русой* косе –
Что за чудесное превращение!
Предков твоих шумный рой,
Без ложной скромности и смущения,
Оч-ч-чень доволен собой!
Чуть не забыли про самое главное:
В долгом, красивом пути
Счастья тебе, наша девочка славная!
Людям на радость цвети!

* черной, рыжей – по ситуации

© С.Хмелевской

Дыхание
Индифферентнее, безучастнее,
Как русло реки.
Золотые прутья впустят
Глоток неба,
Обезображенного
Зимним дождем.
Ожидание благословения ночи,
Горькой кофейной гущи,
Чтобы уйти за пределы видимости.
Вчувствование в пустоту дороги.


2

Заметает белым шелком, белой сыпью,
Белой резью
Лабиринты, отпечатки, мысли-формы
Прошлогодних сновидений.
Переезды, переезды,
Эпизоды, эпизоды,
Бесполезность
Страхов, боли,
Многоточия и слова,
Только звезды, только звезды...

Плещет
Как вечером
Винное месиво.
Уже не плечи,
Любовь
И свечи...
Любовь абсолютная -
Та, что в деле
Подсудном
Всегда выбирается
Победителем.

Льет как энергией - благодатной.
Дружеский ржач
Наклоняет поэтов
Статных, подобные даты
Запечатляющих
Когда ищут пристанище
Ночевать.

Желательно с Богом спать...
Найти его в породистой
Гуще событий,
Как по наитию,
Замысловатых
И очень красивых,
Но даже тогда
Хочется выпить...
Обоями дух обвести...

Хороша же ты, ноченька летняя!
Вплетена в косы ленточка светлая.
В ушках жемчуг блестит перламутровый.
В глазках – отсветы сполохов утренних.
Губки теплые, сочные, страстные…
На лицо молодое, прекрасное
засмотрелись влюбленные птицы.
Не поется им, бедным, не спится.

Оборвалась ленточка дороги,
Оборвалась, дальше нет путей.
И в болоте вязнут мои ноги,
И тону в трясине будних дней.

Ветер жизни, семена печали,
Сеял щедро на моём пути.
И взошли ростки и лесом стали,
Как же мне, сквозь этот лес пройти.

Ты веди, веди меня тропинка,
Я по кочкам выйду из болот.
Путь подскажет ветер-невидимка,
Жизнь, молитва милой сбережёт.

Солнце ясное меня согреет,
Ночью, месяц путь осветит мой.
Вера в счастье сделает сильнее,
Лес печали я пройду густой.

И...

Ай, как мило!
Пролетают огни друзей…
Не сбили бы их!..

И плакать ай, как хочется…
Далеко, очень далеко, за всеми лесами,
Сейчас Осознание
Того, что действительно происходит…
Не в сейфах
Железной стали,
Не в полях,
Где мы все бывали…
А здесь, здесь, в Душе!
Банально звучит, вязко для рационалистического разума…
Запад, черт подери, что ты делаешь?
Соришь, а после тибетским монахам всё разгребать…

Да тыкните вы уже, люди спящие,
Себе в третий глаз давите!
Схватите Бога...

Бежала,
как по воздуху.
С лицом,
как май, заплаканным.
И пляшущие волосы
казались рыжим пламенем.
И только дыма не было,
но шла волна горячая...
Она бежала —
нежная,
открытая,
парящая!
Звенела,
будто денежка,
сама себя нашедшая...
Не сознавая,
девочка
бежала в званье женщины.
Так убегают узники.
Летят в метро болельщики.
И был бюстгальтер узенький,
как финишная ленточка.


Роберт Рождественский. Избранное.
Всемирная библиотека поэзии.
Ростов-на-Дону, "Феникс", 1997...

Мы – Есть! Мы – Такие!
Мы – строим КОВЧЕГ!
Как строили Киев
Хорив, Кий и Щек!

Друзей мы впустили!
А недругов – нет!
К смешению стилей
Мы влезли в инет!

Здесь 7 самураев
В открытом бою
7 раз умирают
За правду свою!

И смерть с шармом мима,
Лиха и седа
Прошествует мимо -
Увы - как всегда!

Чудес 7 - "Всем Весом"!!!:
Деяние рук!
7 верст, да все лесом -
Кокосу не крюк!

Здесь Волк, потроша
7 козлят на обед
Покажет «шиша»
Вам в ответ на 7 бед!

Здесь Храбрый ПортняГа...

Здесь было вечное похмелье, как синоним вечной поэзии.
Перламутровый рубец её губ на моей щеке напоминал
об умирающем солнце в медно-бронзовой чаше вечернего моря.
Медовые судороги полумесяца падали сахарной пудрой к ногам.
Лёгкая скатерть ночи расстилала ветреную вязь,
замешанную на аромате сладкого объятья.
Бледная тропинка извивалась ленточкой
ненавязчивого дождливого щебетания родников.
Мимолётные звуки разбегались соцветием волн.
В глубине, сияющих сумраком глаз,
отражался...

Тень от ограды на узенькой ленточке пешеходной части моста,
словно кожа зебры, словно жилистость жизни – словом, пробелом, снова словом,
золотом, грязью, алмазом, смолой, сколами руд, до горизонта,
где виднеется утренней свечкой маковка церкви
в дымящейся утренней свежести майского марева.
И я иду между строк, проросших берёзами, липами, хвоями,
тополями, осинами, вишнями, клёнами вдоль обочин,
расставляя знаки внимания, оставляя стихи за спиной, представляя себе себя
без нароста...