Лена и антон

Бесполезная трата времени -
Не найдешь в этом мире покой…
Беспокойное царство досталось,
Человек - не найдешь ты другой.

Путь другой, где сонно и ленно,
Комарам лень сосать твою кровь,
И жена твоя обалденно
Наливает в стаканы любовь!

Обо всем давно позаботились,
Лишь осталось вам так щи хлебать.
Вот такая идиллия, знаешь,
Но кому-то на это плевать.

Кто-то тихо, с ухмылкою мерзкой,
Уж давно приготовил подвох -
Осторожно радуйся спелому,
Этот плод не обрадует...

Я в печали, я в депрессии,
Я разбит на всех фронтах.
Позабыл поля и веси я,
И в долгах весь — как в шелках.

И во мне для жизни радости,
Нет не сил, не куража.
И нет в красках мира яркости,
И полна хандры душа.

И я вял, во мне апатия,
Мне лениться даже лень.
Стал в пустом, пустого частью я,
И не верю в новый день.

Стала жизнь моя пробелом,
Между строчек серых дней.
Суетою, а не делом,
Время всё забито в ней.

И в печали я, в депрессии,
Всё мне стало всё-равно.
Я в...

Невозможно, маловероятно,
Но должно быть и оно сбылось.
Глупость болью мир вернёт обратно,
В раздраженье, слабых умов злость.

В непонятном, тайну ум пытливый,
Усмотрев, стремится разгадать.
Ну а ум, инертный и ленивый,
За работу, зол на мир опять.

Напрягать мозги глупец не любит,
Лень его, ему же и вредит.
Он иной раз, ветку сдуру рубит,
На которой, сам же и сидит.

Означает путь всегда движение,
А в движении заложен труд.
Без упорства, лень и самомнение,
В заблуждений...

Зацвела, запела, степь донская!
Красивая она веками родная…
По жизни радует казака Дона!
Наша донская, родная, природа.

Сил казаку придаёт степь веками…
Кормит она и поит, казаков годами!
Если конечно он сам не лениться
И будет сутками в степи он трудиться.

А землица на Дону плодородная…
Для земледелия веками пригодная!
Трудись не ленись, казак дорогой…
Будешь с хлебушком завсегда родной.

Домовой сидел у печки, и тихонечко вздыхал,
ведь хозяйка умирала, Бог ей свечку заказал...
Ведь старушке девяносто, без десятка будет век,
раньше шустрая старушка, вдруг слегла, как лунный свет...
Не вставала, не ходила, утонув в пуховой тьме,
годы тяжестью пригнули старое тело на одре...
Домовой сидел у печки, вспоминая жизнь ее,
как молодкой и женою на руках внесли ее,
а вот детишки звонко скачут по полам и на дворе,
а теперь уже старушка, но любит свет и чистоту,
так-же поддерживает...

Я устала от лжи и обмана,
И от подлости многих людей,
Как когда то сказала бы мама:
«Лен, ты взрослая, больше не верь».
А верю и вновь обжигаюсь,
И от этого больно в груди,
И так хочется крикнуть порою:
«Мам, приди, мам, ну поговори!
Объясни, что любовь умирает,
Объясни, что людей предают,
Что на деньги все чувства меняют,
Что в глаза тебе смотрят и врут!»
Но в ответ тишина и безмолвие
И укор с небес маминых глаз:
«Лен, ты взрослая, в чем ты виновна?
Это жизнь, жизнь для них...

Я солнцем наполняю тень
Танцую среди новых строчек,
Моя судьба, и моя лень -
Лишь тень, что солнцем напоняясь
Цветет, поет, растет -
Меняясь,
Уходя от интерпритации солнца
Асфальтным рисунком,
Становлясь светом, который повсюду
Течет, не отбрасывая тени.
Ведь где быть тени,
Когда Свет - отовсюду!?

Когда открываются двери в зиму
Осень устеляет листьями дорогу,
Чтобы зиме было легче спать
На ею застеленном ложе
Из снежных, пуховых перин
И блесток замерзших луж.
Тогда и я иду ей навстречу
и хоть в горле моем хрипит недопетая песня
а на столе одиноко наливается теплом недопитая бутылка пива,
я шепчу, а губы мои слипаются и не хотят твердить
то, что велит им мое сердце,
Губы не понимают речи сердца, не понимают слов его песни,
Музыка его и ритмы сильно беспечны, чтобы...

- Здравствуй, Путник.
- Здрав будь, Крокодил.
- Как ты к нам забрел?
- Да вот утром встал, и пошел по Пути. Иду, иду - вижу Ты...
- Что я?
- Лежишь на обочине.
- Ну, ты ошибаешься - я не лежу. Я ползу вдоль Пути.
- Как это?
- Вот просто иду, не заходя на Путь. Машин боюсь.
- Ну сказал! Крокодил - и машин боишься?..
- Да не то, чтобы боюсь, просто нету желания встречаться...
- А ты не желай, и не встретишься.
- Как это?
- Да вот так - иди себе, иди... и лови кайф от Пути.
- Боюсь...

Жизнь, как будто тяжелея, стала
И тепла и огня в ней мало.
Все как будто сковал тонкий лед,
Что ни шаг то бескрайний полет

И дружища ветер пропал,
Он на дно печали упал,
Он приник к ноге и затих,
Будто светлый сказочный блик.

Все леса будто мертвыми стали,
А все листья с них сталью упали,
И вонзились мечами в землю,
Принеся ее в жертву небу.

А на небе солнце потухло,
Яркой вспышкой навеки затихло.
Покатилось колесом небесным
И упало огнем бестелесным.

И все живое побежало...