Ледяное

Случайно, словно вспышка, возникло предложенье:
- А может, вместе кофе попьём мы в воскресенье?
Различные в кафешке с тобой затронем темы,
За кофе ароматным обсудим все проблемы…

- Окей, давай обсудим, напиток вкусный выпьем.
Осколки ледяные из душ, возможно, вынем.
В них всякого былого скопилось очень много.
Реально не хватает сейчас мне диалога.

Приятно на террасе всё летней было, только,
В глазах твоих две льдинки по мне скользнули колко.
И вроде говорили, и было интересно…
Но...

Белый плен и пурга,
Холода, снег и вьюга.
Но живая душа
Ждёт с надеждою друга.

Холодам песнь поёт.
Свистит ветер, бушует.
Та душа тебя ждёт.
Её сердце тоскует.

Холода... Но тепло
В её маленьком сердце.
Не одна та душа.
Души держатся вместе.

Только вместе они
Без тепла выживают.
В ожидании любви
Они смерть побеждают...

Знают, верят они
Не напрасны надежды.
И нет преданней глаз
Столь душевных и нежных.

Ты найдёшь их средь льдов,
Бесконечности снежной,
Плена белых...

I

Когда у ночи вкус
бессонницы и ветра,
когда сквозь шапки сосен
льётся влага звёзд,
и в памяти ладоней –
теплота песка,
а на крыльце –
ленивый хор цикад,
я прикасаюсь,
словно к девственной прохладе,
к полночной тишине,
набросив тень на сердце,
и нахожу в луне –
печать Джоконды,
и жду рассвет,
боясь пошелохнуться,
чтоб не спугнуть туман
седой реки.

II

Вечер
разбросал сто дорог.
Солнце качнулось на ветке.
Саван рубиновой пыли
лёг закатом на берег.
Птицы, лесные...

В синем мраке за окном
заметались тени.
Мир заснул тревожным сном,
полным сновидений.

Снится миру суета
городских кварталов
и пустая маята
горожан усталых.
и мерцающая муть
тусклых мониторов,
навевающая жуть
ледяных просторов
той изнанки бытия,
что, презрев реальность,
обозначила себя
словом «виртуальность».
Снятся миру рёв машин,
греющих моторы,
и неоновых витрин
яркие узоры…

Обезумев от людей,
мир готов смириться
с тем, что шум грибных дождей
больше не приснится.

Огнь тепличных цветов, сих карминовых залов уют
Полюбить ты смогла и не знала в безумные годы,
Что гранили валькирии нашей тоски изумруд,
Звезд оправы украсив им и смертоносные оды.

Освященные скорбью, туда полетели они,
Где умеют ценить безупречные эти размеры,
Где величье двоится и комкают лед простыни
Отраженья, а вечность изящные любит манеры.

Но изящество стоит бессмертия, красным в желти
Золотистой мелком ангелочки увеченных значат,
Красоты не прощают камены, а ты их прости...

В сумерки укрылись люди и деревья.
Улица, как нищий, мокнет под дождём.

Осень растрепала летнее кочевье
И кружит по небу чёрным вороньём.

Милая подруга, знаю: нашим душам
Между строк осенних холодно одним.

Молодой октябрь дарит листья лужам,
С клёнов их срывая ветром ледяным.

Вместо манны тучи, серые как пепел.
Знать, от скуки повар взял и закурил.

Блеском солнц далёких мир не станет светел.
Вечер, примостившись меж ветвей, застыл...

Жаль, что невозможно изменить границы...

В разноцветном огне листопада
тлеют нотки
осеннего джаза.
Мы пойдём по сентябрьской грязи
собирать
осколки заката.

Мы пойдём дорогой заросшей,
там где ветер,
полночный странник,
поливает ромашку солнца
золотыми слезами
и дрожью.

Мы пройдём сквозь осеннее поле,
где луна,
ледяная сваха,
усыпляет детские страхи,
отпуская сердце
на волю.

В беспроглядной осенней вьюге,
там, где полночь
лучиной тлеет,
обручится душа с мгновеньем,
повенчается сердце
с разлукой.

Что-то сломалось — в сердце и в мире,
Что-то сломалось — больно жить мне.
Тень за мной бродит, ночью в квартире,
С улицы тьма, корчит рожи в окне.

Горькая правда — я всем не нужен,
Горькая правда — душу мне рвёт.
Узел событий, с каждым днём туже,
Душит меня он, дышать не даёт.

Жизнь надоела — нет в ней просвета,
Жизнь надоела — цели нет в ней.
Плохо мне братцы и нет в мире места,
Где бы желанным, был для людей.

Осень настала — листва пожелтела,
Осень настала — и дождь ледяной...

От тебя веет грустью и холодом.
Переполнено сердце тоской.
Тело гибкое девичье молодо,
А душа как старуха с клюкой.

Что же стало с тобой горемычною?
Что такое случилось с тобой?
Ты, как в небе луна, симпатичная,
Только взгляд серых глаз ледяной.

В одеянии чёрном монашенка.
А тебе то всего двадцать пять.
Почему? Расскажи мне, милашенька!..
Нет. Не нужно сейчас отвечать.
Мне тебя всё равно не понять.

Жил в глухом лесу дедок,
Был он очень одинок,
Ни жены и ни детей,
Ни знакомых, ни друзей.
Кот, петух - его семья,
Вот и радость в жизни вся,
И на то забота есть,
Поглощён он ею весь,
На рыбалку ходит дед,
Рыбкой кормит их в обед.
Петя домик стережёт,
Любопытством он живёт.
Тянет кот свою узду,
Носит дедушке еду.
Так денёчки и текли,
Жизнь им тихую несли.
Вдруг, откуда не возьмись,
Здесь лиса и объявись.
Ей та зависть - уголёк,
Дружба их ей, поперёк!
Стала месть носить лиса...