Лакать

Упала скрипка в тени фонарей,
Минор был чутким, рукотворно - спелым...
Князь шелеста настроил мои вены,
И корень пряных трав пророс в восток…
Где всем вестям обетованных рук
Так утонченно отданы пределы,
Где тишину прощупывает слух
На перекрестке нас почтившей веры.
Рассыпанным по откровеньям «да»,
Входить в тебя, мой южный сон фиалок,
В покорность жестов, удлиняющих фавор
До равности, венчающей всех равных,
Влетевших в перекресток крестных слов…
Сожги меня, мне будет...

Чёрные розы на спинах закормленных
до патологического ожирения фрукто-
выми пюре, ложками взятыми из заса-
леных ящиков на той самой кухне, где
хранят тайны, тарелка щей (и для тебя:
Кащей) - Его апельсину - разбитому пр-
икосновением Её кончика пальца, ру-
мянец на щеках - внезапно пристыди-
вшихся - разбросу возрастов - пристов
пересчитывающий мебель - и её воз-
можное разнообразие, образина - не
отводящая взгляда от мультфильмов
для потерявших память не только о с-
ебе - но и о...

Вспоминая анекдоты.

Решила я развеять грусть.
По магазинам пробегусь.
Ведь скоро Новый год.
И муженек пойдет со мной,
А то он дома; как чумной.
Весь день спит, ест и пьет.

Пошли. Всего купила я.
Придут родные и друзья.
Гостей не миновать.
Конечно, станут поздравлять.
Пить будут, есть, всю ночь гулять,
А утром лягут спать.

Копченой колбасы, икры,
Игрушек, всякой мишуры,
Конфет, еще, взяла.
А раз уж праздник, все равно.
И елку, тоже, заодно,
Для нас приобрела.

Есть дома...

Яков Есепкин

ОПЕРЫ ПО ЧЕТВЕРГАМ

• «Ответы, которые ищет современный мир и не находит, следует искать хотя бы в первоисточниках. Эти ответы есть, но их нужно понять и найти. Прочтите либо перечтите «Траур по Клитемнестре», «Вакханок в серебре» Есепкина, здесь вся эсхатология.»
И. Москвин

I

Капителей ночной алавастр
Шелки ветхие нимф упьяняют,
Анфиладами вспоенных астр
Тени девичьи ль сны осеняют.

Над Петрополем ростры темны
И тисненья созвездные тлятся,
Виноградов каких...

В косметичку заглянула, и о боже-красота, все  что нужно для девчонок в этой сумочку нашла.
Тут и кремы и помада, лак, основа, карандаш,  а ещё там блеск и пудра и вечерний макияж.
Но всего главнее кисти, я одну себе взяла, и теперь  я - Королева, ладно, хватит, спать пора.

Декабрь… Сугробы на дворе…
Я помню вас и ваши речи;
Я помню в снежном серебре
Стыдливо дрогнувшие плечи.

В марсельских белых кружевах
Вы замечтались у портьеры:
Кругом на низеньких софах
Почтительные кавалеры.

Лакей разносит пряный чай…
Играет кто-то на рояли…
Но бросили вы невзначай
Мне взгляд, исполненный печали.

И мягко вытянулись, — вся
Воображенье, вдохновенье, —
В моих мечтаньях воскреся
Невыразимые томленья;

И чистая меж нами связь
Под звуки гайдновских мелодий...

Не погуби меня, гроза,
Ломая тело-деревце,
Я виноградная лоза,
Я молодая девица.

Нещадно ливень исхлестал
Своею плетью водною, -
Не испугал его запал, -
Я стану многоплодною.

Одарит солнце лаской дня,
Сотрёт дождинки-слёзоньки, -
Нальётся сок внутри меня:
Душистый, сладкий, розовый.

И, как сосок, возьмёт в роток
Ребёнок виноградину;
И лаком для скворца кусок,
Без ведома украденный.

Найдёт и отдых, и досуг
В беседке, мной овитою,
Юнец влюблённый, нежный друг,
С...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Камерное молчание

Второй фрагмент

Пудры тусклые, локоны дев
И нафабренных ведьм перманенты,
Се пиры, их ли с неб оглядев,
Расточат ангелки диаменты.

Шелк совьется, лакеи уснут,
Станут мертвые плакать царевны,
И юродные к окнам прильнут
Венцианским, сех муки испевны.

Нас оплачут хотя бы во снах
Злые феи музык, где лепиры
Сеней райских тлеют в пламенах,
Озлачавших всенощные пиры.

Тринадцатый фрагмент

Ангел неба, летай высоко,
Отхлебнем...

Что это? Кто это? Ты или Я?
Думаю медленно мы ли Семья?!
В Доме напротив открыто Окно,
Чёрные тени лакают вино.

Слышны воспетые ветром восходы,
Тянутся в вечность небес переходы,
Точечно меряю солнечный джаз,
Добрая пудра вводит в экстаз.

Встану умоюсь и буду мечтать,
Хочется думать что станем летать,
В тонких телах по ментальному миру,
Но не надолго - обратно к сатиру.

Что говорить, ведь прожито не мало…
Но жажда жить еще сильна!
И кажется, вчера еще лакало
Из мамкино груди дитя.

И чем длине путь, и тем короче время
Все кажется иными день,
мудрее в звездах ночь
И оседлав созвездье, вдарить в стремя
И мчаться от кончины прочь.

Как жаль, нельзя ослушаться предтеча!
То горемыке не дано…
И потому прекрасен каждый вечер,
И утро в радость расцвело.