Кювет

Спустилось небо – ниже низкого…
И серый воздух затвердел…

И дождик
с запахом анисовым
уже – всегда… уже – везде…


И ветер снова обезьянничал,
ломая по листве чарльстон!…

И мокнет надпись: «ВЛАД + АНЕЧКА»
на парковой скамье пустой…


Спустилось небо – на прохожего
и на бездомных
двух собак…

И золотая заторможенность –
внутри меня…
внутри тебя…


И листопад на трассе
корчится,
в кюветы яхонтом соря…

И сердцу – петь и падать хочется!
И это знак. И нам пора...

На базаре жизни слепой нищий.
Место в кювете, грязь и обман.
Обочина жизни.

за окном

идёт дождь

мокнет вождь

растёт гриб

ходит гость

входит гость

видит дождь

за окном

*

проникновение предшествует
проникновенному молчанию
(точнее - постпроникновенному)
и нерешительным бубнениям
о брахмачарьях и любви

стихотворение присутствует
до своего стихосложения
висит и смотрит стихоплёту
в его бесстыжие глаза

*

ночью можно не спать.
утра нет. а в обед -
не готовить обед.
и не есть. но курить.
всё откладывать. завтра.
сегодня...

Мужчинам комплименты не нужны.
Оставьте похвалюшки —
немужчинам.

Есть кровь и свет.
И тихий плач струны.
Всё остальное — словом измельчили.



Хотите дальше — мелочь измельчить??
ах, мой факир!…
мой бог!… золоторогий…

Но молча кровь течет. Без болтологий.
Заткнитесь. Вы не знаете мужчин.



Они придут.
И вместо всех божков —
плечом упрутся в мир застрявший этот…

И вытолкнут Вселенную с кювета.
И в бар вернутся. Допивать пивко.



+

Майкл Томас...

ЯКОВ ЕСЕПКИН

ЛИТИИ В ОДЕОНЕ

I-XX

I

Восстенаем, Господь, в слоте черных иглиц,
А сидят за Тобой фарисеи одесно,
Не узрят ангелки наших траченых лиц,
Звоновые Твои не живятся чудесно.

Ах, высоко лились золотыя псалмы,
Искрашали трухой нищету дарований,
Только сохнут и днесь на хоругвях гурмы
Василечки от сих иродных пирований.

Вижди, Господи, нас, буде слава Твоя
Не превянет-горит, осеняя церкови,
Гордовые певцы умножали ея,
Горла их пропеклись чернозмейками крови.

II...

На заклятом яву… как во сне…
не спеша,
едут танки по мне…

И мелькает мой рот в новостях…
И глаза мои кровью хрустят…


Умираю. На каждом шагу.
Умираю. С иконой к врагу.
Умираю. Раздав в котелки
всем: резиновой черной ухи…


Вот такой православный обряд.
А покрышки горят и горят…

И в проломах небес чинит плоть
изувеченный нами Господь…


Вот такой замечательный день.
Ни судьбы. Ни дорог. Ни людей.

Перекресток привстал на дыбы…
Ни людей. Ни дорог.
Ни судьбы...

Десять пулевых отверстий:

1. Одесса. 21 век...
2. Не спеша...
3. Гимн славян
4. Девочка-война
5. Мариуполь. 21 век...
6. Военная молитва
7. После боя ночного...
8. Нелюдь
9. Только бы...
10. Не убий...


+



ОДЕССА. 21 ВЕК...



Это время — сошло с ума.

Смерть сыта. И ходит с ленцой.
В майском небе стоит зима.
Снежный пепел лег на лицо.


Как монета в play-автомат:
вся планета
скатилась
в ад…
В узкой прорези: крик и мат…
В черных окнах люди горят...

Мчит лиса в кабриолете.
На капот ворона села,
Держит в клюве сыр при этом.
Тут плутовка онемела,
Позабыла все на свете...
И опомнилась в кювете.

Не дарите мне рай.
Я пожил в небесах.
И отшельником жил.
И оравой.

Я пришел в кровь и плоть —
ЧТОБ ДРУЗЕЙ НЕ БРОСАТЬ…
чтоб с любимой
мять грешные травы…


Я построил свой дом.
Я взял имя – Адам.
И в назначенный мне
час особый
Млечный Путь
вместе с млечным кюветом отдам
за капризы
и детские сопли.


Баламутье огней!…
Перекресток эпох!…
Не беда. Перемелем в повидло.
Только б делать
семейный счастливейший вдох…
И семейный
счастливейший выдох…


Пусть средь...

Это стихотворение шуточное и серьёзных и важных людей прошу не ругаться за такие слова как «велисипед» и «колёсы». Стихотворение шуточное и тот, от чьего лица я его написал разговаривает именно так — немножко неграмотно и коверкает слова. Кстати такой персонаж действительно есть в реальной жизни среди моих знакомых.

На велисипеде,
Фара и колёсы,
На нём дядька едет.
С пузом — очень толстый.

Велисипеду,
Тяжко — он скрипит.
Дядька пообедал,
В такт ему пыхтит.

Дождик прошёл утром...