Квартиры

Колыма российский ГУЛАГ...
Сколько сгинуло там бедолаг?
Кто-то в колониях за дело сидел,
А кто-то по статистике тлел.
Работали там день и ночь,
Чтоб социалистическому строю помочь.
Сейчас из казны миллиарды крадут
Под домашний арест коррупционеры идут...
В элитных квартирах и особняках
«Мучаются, маются» в этих домах...
А Колымский край совсем загибает...
Народ давно его покидает.
А какие просторы... природа краса...
И воздух там свежий... голу бы небеса...
А, чтоб с коррупцией...

А крокодилы ходят лежа…
А это кто с противной рожей?
Двух слов в одно связать не может,
И вещи не кладет, а ложит?

В ботинках ходит по квартире,
И нагрубил подруге Ире.
Кто к нам привел такого Хмыря?
Вы проследите, вдруг че стырит!

Давайте хряпнем по стакашке,
Расскажем страшное Наташке,
Пусть побегут по ней мурашки,
От шеи и до самой ляжки…

Мы пили, а потом лежали,
Потом на что-то там нажали,
Так в караоке поорали,
Что все соседи прибежали!

Начался тут междусобойчик...

мне бы поверить сразу
НО на сердце грусть
МНЕ бы признаться сразу
ВСТРЕТИТЬ — пусть
ТЫ не ОДИНОКА
есть у тебя ДРУЖОК
он какой то странный
МНЕ БЫ его злость —
А я добрый очень
ВЕРЮ в мечту
СЧАСТЬЯ жду как ночи —
ВИЖУ во сне судьбу —
И тебя целую
МНОГО чего ещё
ПРОСЫПАЮСЬ в поту Я —
только тебя ЖДУ
чтоб ЛЮБИТЬ безмятежно
ВСЕМ назло
ВОТ такой Я повеса
НЕ ЛЮБЛЮ КИНО —
мучаюсь И страдаю
НЕ МОГУ уснуть
ТОЛЬКО тебя вспоминаю
ИНОГДА ржу
И гадаю на картах
И ещё по руке
ПО ноге...

Покровские ворота,
Трамвайный перезвон.
Обычная суббота,
Играет патефон.

Заплатками сверкает
На старых башмаках,
Старушка расправляет
Морщинки на щеках.

Альбомы фотографий
И древнее пенсне,
Хранитель эпитафий,
Портретов на стене.

Квартирой коммунальной
Довольная вполне,
О нищете банальной
Пожаловалась мне.

Подружка бабы Маши,
Картежная душа,
Любительница каши
Жила ты не спеша.

Высокий слог, торжественный и гулкий,
Как звук шагов, в пустой квартире, он.
В нём пафос вскинул, кверху слова-руки,
В нём всё на публику — слеза, надрыв и стон.

За ним пустых душ, самолюбованья,
Стремленье к власти, почести, чинам.
Им скрыта низость плотского желанья,
Им лгут, признавшись в чувствах нежных нам.

Уместен в час великий, слог высокий,
Когда герой с народом говорит.
Когда надежды с верой полны строки,
И чистой в них, огонь любви горит.

Когда сказавший, громких слов...

Убей меня, кому нужны муки,
Страдаю, увы, в темноте и в разлуке,
Любовь для меня неделима на части,
Когда душа рядом, я чувствую счастье.

Мне надо, чтоб пальцы касались друг друга,
Спина вновь хотела под теплую руку,
Глаза предо мною огнями блестели,
А души навстречу друг другу летели.

Мне нужно услышать твой ангельский голос,
Я с ним улетаю на сказочный остров,
Где птицы в деревьях нам песни щебечут,
А ночью на небе мерцают звезд свечи.

Ну, где же, ты ангел? Услышь мою песню...

Печаль подкралась к мужику,
Сидят втроем, скучают.
Печаль спросила;-Коньяку?
Мужик пожал плечами.

Печаль метнулась в магазин,
Там встретила сноровку.
И к продавщице;-Тетя Зин,
Там мужику не ловко.

А продавщица,-доброта,
Дала бутылку в руки.
В сноровке искрой прямота;
-Пошли развеем скуку.

Идут четверкой к мужику,
По снежной,по дорожке.
Несут бутылку коньяку,
Неспешно,осторожно.

Сноровка первая идет,
Частушкой забавляет.
А четверо ей подпоют,
И радость прибавляют.

До...

К нам приехал француз – от налогов спасаясь…-
Оттого и судьбина нашла, здесь, приют,
а мусье ( От Отечества, враз, отрекаясь! ) -
получил-таки паспорт российский…- редут!
И теперь, для него, все просторы открыты,
куролесить чтоб, вольно ( Тем паче, с лихвой! )…-
благо денег хватает…- счета – не закрыты,
да и он для России – вполне не чужой…,
потому как, ролями своими, известен,
а «Распутина» сделал, по факту, на пять ( ! )…
и хотя, он – в гражданстве – слегка неуместен,
но России ль...

Он жил в тридцать второй квартире
И номер дома – тридцать два,
Машина – дубль-тридцать два,
С таким же номером права.

Когда же стукнуло едва
Ему столь лет в подлунном мире,
Примчался вдруг на ипподром,
В мечтах о чём-то дорогом.
Отдал своё лошадке той,
Чей номер был тридцать второй…

Слыла о лошади молва,
О странностях её речь шла.
Хоть и была едва жива,
Но всё ж... тридцать второй пришла!

Здравствуй, детка!

Я без тебя скучаю. Томительны минуты и часы.
Я днями по тебе страдаю и не могу забыть сожженные мосты,
любви увядшей хмурый сад,
с помпошкой твои тапки,
что аккуратно в комнате моей стоят.

Кастрюли не хочу я мыть,
в них запах, о котором не забыть!
Вернись ко мне, моя Принцесса,
и приготовь мясной пирог из теста.
Не позабудь про специи,
вложи в еду позеленевших трав и перца.

Ты отстирай мои замшелые носки,
отбеливатель не клади.
Прошу, помой...