Кумир

Читатели стихотворений! Хочу пожаловаться вам!
Я весь само негодованье, и дрожь проходит по рукам.
Хочу поведать всему миру, как жизнь надежды топчет в грязь.
Мне не догнать, увы, кумира, как часто грезил я во снах.
Творить я жаждал и любовью плоды творений окружать,
Чтоб получили наслажденье все вы, кто их решил читать.
Стихотворенья чтоб давали вам отдыха короткий миг,
Забыть о том, что мир наш глупый и беспощаден, и велик...
Промчалось детство, встала юность передо мною, как...

Летальным исходом закончилось «дело»,
Оно долго тухло, борясь с беспределом.
Я в деле не видел ни света не смысла,
Оно как бельмо в моей жизни повисло!

И выйдя из скучного, тёмного мира,
Хочу из себя сотворить – своего же кумира!

10.06.96.
Б.К.Н.

О любви рассказав,
В песнях — он покорил.
И кумиром вдруг став,
Их в себе растворил.

Они были когда-то,
Просто люди и вот,
Их теперь звать фанаты,
Жизнь их в том, кто поёт.

Ждут концертов кумира,
Чтобы встретится с ним.
Мало песен в эфире,
Он им нужен живым!

Есть у всех нас любимый,
И певец, и артист.
Рады встрече мы с ними,
Просим песен на ,,бис».

Но одни став фанатом,
Лишь кумиром живут.
Дурь всё это ребята:
Люди — те кто поют!
Марковцев Ю.

Не люблю кумиров. Не люблю.
За широколобую жестокость.
За презренье царское
к нулю.

Да, я нуль. Нас много.
Локоть в локоть.


Лучники, гетайры. Чернь и знать.
Море шлемов… дротики… сариссы…
Мы идем фалангой умирать.
За тебя, мой Лексус,
злато-сизый!


За того, кто смертью окропив
средиземноморье
не по разу —

продал в рабство половину Фив,
срыв с землей и кровью
Тир и Газу.


За тебя, Великий Александр —
жизнь кладут феспийцы и фракийцы!…

______...

Заучил я заповеди в детстве,
И решил в полуночной тиши,
Чтобы я буду ангельский наместник,
И что Богу стану я служить.

Но прошло уже с тех пор лет двадцать,
Остывает жизненный котёл,
И теперь хочу я разобраться,
Как все годы эти я провел.

Да, не признавал иных богов я,
И не будет новых у меня,
И не Библию у изголовья
Положу я на исходе дня.

Создавал подростком я кумиров,
Подражал им, шел по их пути.
Потеряться легче в этом мире,
Чем себя реального найти.

О себе пою я с...

Вот, послушайте люди пророчество,
Я, как есть, это вам говорю -
Видел я Петербурга прошлое,
Видел будущее на яву.

Ах, родные мои и любимые,
Ах, пригожие вы мои,
Видно время грядет хорошее,
Раз такое увидим мы.

Приезжают сюда люди разные,
И по разному говорят.
Но по-прежнему небо ясное,
И у прохожего тёплый взгляд.

Нет предвыборной агитации
Ни на улицах, ни во дворе,
И детей, еду вопрошающих,
Не сподобилось видеть мне.

Если б видели вы, каким светом
Заливается город наш...

Король сатиры, мастер лиры,
своим бичующим мечом
ниспровергаешь ты кумиры
и бьёшь язвительным лучом.

Ты рифм мудрёных не артист,
а просто комик-пародист.

В твоих стихах, таких прикольных,
лирических и не всегда,
ужасно много отглагольных,
но это, право, не беда.

В твоих стихах полно тумана,
а это - почерк графомана.

Написано ни тебе, ни ему, ни ей и вообще - никому, чтобы никто не думал на себя или своих друганов (и подружек, естественно, тоже)))

Пред памятником г'оловы склоняя,
Творите тем кумира вы себе.
Пусть то была фигура роковая,
Или герой, погибший на войне.

Ужель и впрямь достоин поклоненья
Мертвец железный на литом коне,
А не Любовь, чье тёплое цветенье
Продолжит Жизнь из почек по весне.

Хоть фантастичен, хоть сродни натуре,
Болван, он то и есть, что он болван.
Но вы несёте дар пустой фигуре,
В подобострастьи преклоняя стан.

Вкусивший Истину, дaр'ит её познанье:
"Пусть мёртвые хоронят мертвецов",
Но...

Нетерпеливой верою в себя,
В пространстве тьмы размазанной по миру.
Из тайников чужого короля,
Мы создаем себе псевдо-кумиров.

По темноте рисуем силуэт,
Из копоти, безумства и обмана.
С улыбкой порождаем их на свет
В объятья светло-синего экрана.

Купаем в лучезарности души,
И в искренних эмоциях восторга.
С уверенностью веря: "Все свои!"
Они же верят в смысл "Дела торга".

Вам, одурманенным попсой,
Дано ль услышать трепет лиры,
И вам фанерные кумиры
Прольют ли на душу росой
Волшебных звуков искрометье,
Огонь рождающих в сердцах?
Иль вихри злого лихолетья
Навеки поселили страх
В умах доселе грозных россов,
Столь гордых славою отцов?
Среди бесчисленных вопросов
Загадкою для мудрецов
Звучит один: кого боимся?
Пред кем согнулись до земли?
С чьим самовластием миримся?
Пред кем валяемся в пыли?
Добро бы – перед Божьей карой,
В пылу покаянных речей,
Так...