Кучер запрягает вороного

Под копытом коня вороного,
В лунном свете роса серебрится.
О щиты соперников снова,
Суждено копью верному биться.

Конь в ночи летит, словно птица,
Ветер встречный гудит сквозь забрало.
Рыцарь мчит за любовью девицы,
Жизнь отдать, за которую, - мало.

И победой в турнире сторицей,
Ранам всем дано окупиться.
За цветком от прекрасной девицы,
Мчит на крыльях любви Лунный Рыцарь.

Зачем жила, чего ждала от жизни,
я по себе не раз отпела тризны,
надежды рассыпались мелким прахом,
закончить все хотелось - резко, махом,
чернее ворона деревьев кроны,
в них вязли звезд далеких перезвоны,
остывшая душой тепла молила,
в уставшем сердце оживала сила,
любовь врывалась в жизнь неукротимо,
манила словно песня пилигрима,
плескалось небо на ладонях мира,
пьянило, как курящаяся мирра,
с торжественностью триумфальных арок,
звенело счастье... удержу подарок.

Расщебетались вороны.
На подъездах листовки
Сорвало ветром.

Черный ворон на крыльце каркает невзгоду.
Появились на кольце ржавые разводы…
Ветер входит до костей гарпуном колючим,
Прорываюсь из сетей я ужом ползучим.
Пусть скорее рухнет мир,
Лживый и коварный,
Новый мне укажет путь
Чистый свет янтарный!

Всё в мире возможно. Случается случай.
Бывает, становятся рыбы летучи,
И машут под тучей хвостом и крылами,
Стараясь в полёте сравниться с орлами.

Бывает, что мыши стремятся повыше,
Пытаясь подняться над шифером крыши.
Куда там вороне, куда там синице!
Летучие мыши - проворнее птицы.

И кошки ночами летают. При свете
Кошачий полёт для других не заметен.
Но кошки всегда приземляются метко
На крыши домов или толстые ветки.

Вполне вероятно, в краях иностранных...

Поникший, хмурый небосвод,
Надрывные вороньи крики.
Я с миром серым антипод.
Реальности унылой лики

Всем ощущениям под стать.
Не выжить - волчьей нет сноровки.
Из этой серости бежать,
Бегом бежать, без остановки.

Рассыпься страх, уйди печаль.
Тоске не место в моей жизни.
Со звездами хочу я вдаль.
Где солнце? Счастьем в сердце брызни!

Застывший черно-белый свет,
Без полутонов, без гротесков,
В палитре только «да» и «нет»,
Здесь каждый шаг очерчен резко.

Бескомпромиссность, жесткий плен
Без права на короткий роздых,
Ловушка из бетонных стен,
Удушливый, застойный воздух.

Приказ, команда, окрик, свист,
Тиски, ограничения, препоны,
Ты в них – слепой эквилибрист.
Неверный шаг – погост, вороны.

Мертвая пустота.
Пронзительный крик ворон.
Улыбка уже не та,
Счастливый смех обречён.

Мертвая тишина.
Нет... больше нет ничего.
Счастливыми быть не нам...
Я не увижу его...

Под русским символом медведя,
И ледяным безбожьем тень,
Больною страстью власти бредя,
Легла на вымученый свод,
Страны, где загнанный народ
Молчит уже который год,
В душе неволя Дух медведя.

Безбожный век - кошмарный сон,
Медведь ворчит на дне берлоги,
Под хриплым карканьем ворон,
В плену зимы ещё дороги,
И хоть сильней страданий стон,
Но слёзы попранных икон
И колокольный перезвон
Чужды ещё сердцам убогим.

Страны берёз бесценный мёд
Тень роковая пожирает,
И соки жизненные...

Утром встанешь не с той ноги –
И весь день наперекосяк.
Хочешь - стой, а можешь - беги,
Все равно все будет не так.

Что задумано – не исполнится.
Все, что учится – не запомнится.
То, что хочется, то не можется,
И не так все как надо сложится.

Верим мы в забабоны бабкины:
Черный кот да пустое ведро.
Голова прибаутками заткана,
Как расшитое полотно.

И пытаемся все с пути свернуть,
Обходя беду стороной.
Да поймите же - что судьбой дано,
Не изменит никто другой.

Если надо...